ДОМ 2121. Илья Странович
вещал.
– а потом настала она – Вопа, но Он пришёл и спас нас. Целый сектор – Утробу и Кормилицу спас от смерти, голода и войны. Вернее, сам Вопу уже был здесь, когда она проклятая пришла.
Кто- то из сидящих ближе, и совсем молодой, нерешительно спросил: – Как может, настать что-то, что уже было здесь. И, если это был человек, тот как он может настать. Он же не зима или чего такое?
Пропоп, ничуть не смутившись, слыша подобный вопрос в сотый раз, продолжил заученный рассказ.
– До того, как пришёл конец старого мира, он был с нами в другой своей ипостаси, она называлась Влапу. В то время он только говорил Дело, но не мог его делать, потому как не переродился, а пока говорил, его никто не слушал. Все задабривали Его, поднося дары, и прятали глаза от его всепроникающего, полного любви и понимания взгляда. Он хотел помочь всем сразу и говорил, говорил, говорил Дело. А когда всё случилось, Он принял новое обличие, обрёл новое вечное имя. И повелел, что отныне все мы свободные люди, – произнося эти слова, пропоп выпрямился, расправил тощие, бурые от загара и пыли плечи, свёл кустистые, измазанные засохшей баландой брови, вздернул подбородок и посмотрел куда-то вправо и вверх, сфокусировав туповатый взгляд в далеком незримом пространстве героической истории. Замерев в такой позе на мгновение, демонстрируя всем своим видом повадку свободного и избранного народа.
– Все, кто не слушал его, – продолжал со сдвинутыми бровями пропоп, – были изгнаны, за окраину нашего огромного и могучего сектора. А нам, честным людям, он – Вопу, дал Кормилицу, Утробу и Горб. И с той самой поры нам не надо думать, где находить еду и крышу над головой.
Все с пониманием кивали.
– Иногда случается, – продолжал пропоп, – что кто-то из нас не возвращается из дальних уголков Кормилицы. Они гаснут, как свечи, когда приходит их час. Бывает, что Наместник или ещё кто, глянет на кого из наших старших, и тот падает в судорогах, а иногда и того, – пропоп указал пальцем вниз, – в землю, – Так знайте, это Горб отзывается на Око Вопу. Наместник или инженер не сами смотрят на нас, потому на них Око, а они только бошками крутят. Око видит, если зло, какое за нами числится, и оно само решает – есть грех на Горбе или ошибка. Оступился, значит, свободный человек и, если можно его простить, то стеганет его с неба, Тот поболеет малость и встанет. Это я вам точно говорю, чушкари. Я в это верю и вы – верьте. Нету греха за тобой, не хочешь ты зла, так и знай – око это увидит. На том и стой. И помните, когда Кормилица забирает чушкаря, тот оказывается навечно во Въялте.
– А это чего такое? – спросил кто-то.
– Этот такой курорт, куда попадают лучшие из нас.
На несколько секунд воцарилось молчание. Потом кто-то спросил.
– а наш Вопу, злой он или добрый к нам свободным людям?
– Наш Вождь Пути не злой и не добрый к нам, – ответил пропоп, – хоть и карает многих, но не так ужасен он, как другие путевые за границами нашей державы.
Пропоп, решил помочь себе руками и начал активно жестикулировать