Роковой май. Родионова Маргарита
шагами, мечась по ней, как тигр в клетке.
– Что скажете? – спросил он.
– Закажи билеты, – произнёс Рональд.
Уве с Мартином покинули кабинет.
– Зачем ты на неё наезжаешь? – обратился Уве к Мартину. – С ней надо мягче и деликатнее. Ты же доктор! Попробуй её убедить.
– Убедить! – перебил Мартин. – Она вбила себе в голову разыскать дочерей и облагодетельствовать их! А я и Эрик, в том числе, остаёмся с носом! А ещё эта проверка! Это конец! Выхода нет!
– Мартин, успокойся. Выход есть всегда. Надо только его увидеть.
– Я не вижу!
– Я вижу, – тихо обронил Уве. – Ольга попросила подготовить пакет документов для продажи акций.
Мартин успокоился, и заинтересованно посмотрел на Уве.
– Не думаешь же ты, что я буду говорить в этом доме? Пусть Ольга едет в Петербург. У меня есть кое-какие мысли.
Эрику всегда везло быть в нужное время в нужном месте. Он услышал обрывок разговора о продаже акций. Парень решил, он подумает об этом позже. Его интересовал только один вопрос: кому Ольга хочет продать акции.
«Найду дочерей. Или хотя бы одну. А там услуга за услугу. Я ей дочь, она мне акции».
Эрик улетел в Петербург один, проверка в клинике задержала Рональда и Ольгу до конца мая.
В аэропорту Мюнхена женщина чётко вспомнила адрес Малиновских и отца Черномора. Они выплыли в памяти, словно в воздухе сама судьба написала эти адреса, чтобы не забыть, она торопливо записала их на салфетку, сидя в кафе в ожидании посадки. Рональд покосился на жену, но ничего не спросил.
Ольга, выйдя из здания аэропорта, задохнулась. Конец мая был на удивление жарким. Из-за низких облаков то и дело выглядывало солнце. Эрик встречал Ольгу и Рональда. Выглядела мачеха прекрасно, элегантный бордовый брючный костюм, короткая стрижка, светло-серые глаза за стильной роговой оправой очков блестели, минимум косметики. Они обнялись и сели в арендованную Эриком машину.
Пасынок припарковался во дворе дома, где клиника предоставляла своим служащим квартиры. Ольга вышла из машины. Запах пыли, прибитой недавним дождём, и подсыхающей на солнце, шум большого города, серые, массивные дома, влажный воздух, пронизанный запахами юности и дождя, окунули её в прошлое. Питерская весна с серым низким небом, наполнила лёгкие печальной горечью воспоминаний. У Ольги сдавило горло, она поднесла к нему руку, словно старалась протолкнуть питерский воздух внутрь. Или не дать ему овладеть ею? Она судорожно вздохнула. Ей показалось, что не было этих двадцати лет, жизни в Мюнхене. Сейчас она сядет на байк и понесётся… Куда? И где та красная «Хонда»? Где дача и ключи от неё. Где квартира родителей? Ничего нет. Никого нет.
Квартира, которую выделила клиника, Ольге понравилась. В многоэтажном доме было два этажа – седьмой и восьмой, принадлежащих медучреждению, здесь проживают врачи клиники.
– Ты занимайся своими делами, обо мне не беспокойся, я найду, чем себя занять, – предупредила Ольга мужа, а потом обратилась