Белая башня. Карина Демина
звук.
Он заставил картинку пойти мелкой рябью, а потом и вовсе рассыпаться. И сложиться в другую.
Знакомую.
Берег.
Кусты.
Круг. Винченцо сам его чертил. Карраго, который держит Миару под руку, что-то ей втолковывая. А она слушает, причем внимательно.
Дикарь сидит на корточках.
Винченцо… смотреть на себя было неприятно. Какой же он все-таки… истощал. Щетина торчит. И сам выглядит так, что на рынке рабов за него и медяшки бы не дали. Почему-то стало обидно.
Он задавил обиду.
И шагнул.
Попытался.
Круг, стоило признать, он выстроил отменный.
– Не получается? – спросили у него. И звук стих.
Винченцо повернулся. Так и есть, мешекская девчонка. Стоит на границе, сжимает в руках огромный рог. Вот она поднесла его к губам и дунула.
– Прекрати, – Винченцо зажал уши руками. – Что за…
– Я его нашла.
– Рад за тебя.
– Теперь зову.
– Кого?
– Тебя вот. Их тоже. Все потерялись, – она снова подняла рог. – Сил не хватает. Ты подуй… услышат и придут.
– Где мы?
– Ты что, совсем глупый? В мире духов, конечно, – она склонила голову на бок. – Ты уже там был.
– Я болел.
И все это ерунда. Духи, призраки… или нет? Наверняка имеется иное, более научное объяснение, но в голову оно не приходило.
– На, – ему сунули в руки рог. И стоило признать, что тот был весьма увесистым. А еще донельзя реальным. Хотя, конечно, там, где они находились понятие реальности было условным.
– Дуй уже, – девчонка топнула ногой. – Долго думаешь. Она твоя сестра. Одна кровь. Тебя услышит. Но сперва всех позови. А то ведь мало ли. Потеряются еще.
Винченцо поднял рог и, набрав воздуха, что было сил дунул в обмусоленный конец. Звук получился другим. Громче и чище.
Яснее.
И Миара там вздрогнула. Отстранилась от Карраго, чтобы обернуться. Да! Вот так!
– Играй! Играй! Она же слышит!
У нее дар. Тот, другой, не нужный, казалось бы. Но теперь, как выяснилось, даже необходимый.
И Винченцо снова дунул. И еще раз… его не учили играть на флейте или трубе, но вот с рогом получалось управиться легко. И звук вибрировал, становился то выше, то ниже. Это было даже красиво… но надо не на красоту отвлекаться. Надо сказать… сказать ей, чтобы стерла границу.
Круг, который Винченцо сам нарисовал.
Круг!
Ну же…
Взгляд Миары плыл. Вот она дернула головой. Вот поднесла руку к уху, словно пытаясь расслушать что-то. Вот затрясла головой. Упрямо поджала губы.
В груди Винченцо закололо.
А тело его на земле дернулось.
– Осторожно, – детские пальчики вцепились в рукав и дернули. – Там я тебе не помогу. Я ведь тоже тут.
Миара все еще стояла.
Вот, словно в полусне, шагнула к границе.
– А я говорил, ревет чего-то! – воздух треснул и пошел черной рябью, а когда та исчезла, на границе появились двое мальчишек. – А ты не верил!