Восход Стрикса. Адель Кейн
несчастная, ибо ты открыла новую веху в истреблении.
– Что за бесовщина? – прошептал Беван.
– Твою же… – Лоран порывисто шагнул вперед, но друг грубо перехватил за рукав и дернул назад.
– Подожди пока, не лезь, – благоразумно вставил Беван.
Какого беса он встал на пути? Лоран одернул помятый рукав и недобро глянул на Рафтмура:
– Никогда больше не смей…
– Не смел бы, ты уже давно дохлый в канаве лежал бы!
Лоран раскрыл было рот, но Рафтмур пихнул в бок и мотнул подбородком на короля.
– Каждый день на заходе солнца, – Кастор понизил голос, – я буду отдавать распоряжение сжигать на площади двора мага или ведьму. Мне нет нужды беречь их жизни, покуда они не способны повлиять на коварное колдовство твоей матери. Дорогая Удула, ты будешь слышать вопли и мольбы несчастных, но в твоих силах будет это прекратить, если согласишься помочь. Если палачу не встретится ведьма, тогда я сожгу любого простолюдина.
– Безумец! – закричала Удула – от ее былой веселости ничего не осталось. – Ты не посмеешь, бес!
– Еще как посмею, я – король, и ты подчинишься мне. Если проклятие твоей матери может уничтожить только магия крови, мне нет смысла сохранять жизни прочих детей Нижнего Миира.
– Лучше казни меня сразу, безумец. Я не стану помогать.
– О нет, я дарую тебе жизнь, дорогая Удула. И за тебя головы будут складывать иные. Не ты, так твое племя понесет расплату за ошибку Одханы. Уже завтра на закате солнца разгорится кострище и первый тобою оставленный сгорит в огне. – Кастор обернулся к страже: – Переведите старуху в латунную клетку, чтобы у нашей гостьи не появилось соблазна наколдовать землетрясение.
Стража ринулась исполнять приказ под одобрительные возгласы советника и Самаэля. Вся королевская рать воодушевленно загомонила, лишь Бардос невнятно шептал себе что-то под нос. Беван грязно выругался.
Лорана словно окатили ледяной водой. Он ясно увидел, как в труху обратился фундамент королевства под натиском новых смертей и гнева простого народа. Не такой участи он желал Гринфордту. Оттолкнув со своего пути усатого Теневого стража, Лоран ринулся к отцу:
– Ты вконец выжил из ума?
– Я лишь правлю как должно истинному королю, мальчишка.
– Какая может быть истина в казни невинных?
– Они не невинны, это дети Нижнего Миира, ведомые самими бесами.
– Что за бред? Люди не выбирали, родиться им магами или нет, да и никто из колдовского ковена вот уже несколько десятилетий не наносил нам никакого вреда. Ты собираешься казнить ни в чем не повинных людей на закате каждого дня. Начнется мятеж…
– Ставишь детей Нижнего Миира превыше блага королевства, Лоран? – вклинился Самаэль, подстегивая его гнев ядовитым высказыванием.
Кровь в жилах вскипела, норовя свести с ума! Лоран еще никогда не был так зол. На короля, на Самаэля, на Бевана и на себя самого. Эта злость грозила лишить рассудка. Всегда хладнокровный, уравновешенный