Воспоминания (1915–1917). Том 3. В. Ф. Джунковский
комнаты со всеми удобствами, установил свою кровать и привезенную складную мебель, расставил свои вещи и у меня вышел очень уютный уголок. За ужином, который был в 8 часов, в небольшой крытой галерее, изображавшей столовую, я перезнакомился со всеми чинами штаба. После ужина немного поговорили с генералом Романовым и лег спать. В этот же день в приказе по дивизии было отдано о моем прикомандировании к 8-й Сибирской стрелковой дивизии. Я со своей стороны о своем прибытии донес рапортами начальнику штаба Западного фронта и командующему Императорской главной квартирой, как лицо Свиты.
Меня предупредили, что немцы имеют обыкновение по ночам обстреливать наше расположение, и я ждал с нетерпением этого обстрела, но ночь прошла тихо, следующая также. На другой день я проснулся рано. Мещеринов еще спал. Прибрав свой угол и напившись чаю, пошел к командовавшему дивизией и беседовал с ним о делах, он неохотно отвечал на мои расспросы и, казалось, недоумевал тому, что меня все так интересовало. В час дня обедали. Стол был очень сытный, разнообразный, простой, но вкусный, заведовал им старший адъютант по хозяйственной части Константинов[125] – очень почтенный и милый человек, природный сибиряк.
Первое мое знакомство с расположением частей дивизии
7 ноября, на третий день моего приезда, генерал Романов, чтобы удовлетворить мою назойливость (я к нему все приставал, чтобы он меня ознакомил с расположением дивизии), решил объехать часть расположения и пригласил меня с собой. Мы объехали части двух полков, стоявших в резерве, помещались они в землянках, прекрасно устроенных, офицеры тоже жили в землянках несколько более усовершенствованного типа. Я с жадностью все это осматривал, знакомился со всем этим, все для меня было ново. Меня только страшно неприятно поразил оборванный вид солдат, они были ужасно одеты, после гвардии, которую я видел на позиции в августе месяце под Вильной и которая была одета с иголочки, контраст этот был слишком большой. Я спросил Романова, он ответил: «Что ж будешь делать, когда из интенданства еще не выдали шинелей».
Деревни, которые нам пришлось проезжать, представляли собой развалины, населения никакого. Командиры полков и офицеры мне показались весьма симпатичными, это все были большей частью сибиряки, многие участвовали во всевозможных боях, многие были уже ранены и вернулись в строй, скромные серые герои. Они все с любопытством смотрели на меня, с иголочки одетого Свиты генерала, каждый из них, очевидно, думал: «Зачем он сюда приехал, в нашу серую обстановку? что он будет тут делать? наверное, и в окопы к нам он никогда не заглянет». И чувствуя, что они так думают, мне становилось неловко, мне хотелось скорее сравняться с ними, с этой серой, но беззаветно геройской массой.
В этот день с утра немцы стали усиленно обстреливать нашу позицию, но до штаба выстрелы их не долетали.
Обедня в полку
8 ноября, в воскресение, я поехал к обедни в расположение 32-го Сибирского полка. Первый раз мне пришлось
…Константинов, капитан, старший адъютант по хозяйственной части штаба 8-й Сибирской дивизии.