История одной любви. Лана Невская
чтобы я получил. Я понял его так, как ты хотела. Оно внесло мне больше ясности, чем ты рассчитывала, посылая его.
Отвечая на него, я задам тебе серьезные и трудные вопросы, и прежде чем ответить на них, подумай над их содержанием больше, чем над моими всеми предыдущими вопросами.
– До сих пор мы не знали, что творилось в каждом из нас. Мы, стихийно, как ветви молодого деревца, тянулись друг к другу не зная, зачем нам это нужно, и нужно ли это вообще.
Мы это делали потому, что привыкли всегда быть вместе, что нас вполне удовлетворял наш узкий круг, и для нас он был более других интересен.
Мне вспоминается небольшой мостик над озером, где мы были в наш последний общий день. Вспомни. Как страшно больно было нам обоим оттого, что мы должны были в этот день расстаться, что мы должны были забыть обо всем таком хорошем, что было у нас за прошедшее время.
Может быть, тогда это было простое чувство привязанности и уважения. Но уже тогда в наших прощальных улыбках было столько горечи и сожаления. Что сквозь улыбки чувствовались слезы сердца.
Сейчас я уже могу сказать тебе, что тогда я не верил, что ты будешь обо всем помнить так, как помнишь на самом деле.
Да и сам себя не понимал я и считал, что все это будет легко, просто, обыкновенно.
Время с жестокостью опровергло мои мысли. Факты объяснили мне, что между нами было большее, чем каждый из нас считал.
Участники нашего маленького, но прочного общества, будучи разорванными, не оставили своих стремлений к новым связям, и тысячами новых, невидимых нитей связывают свой союз.
Твои последние письма мне рассказывают о многом, мои – о многом рассказывают тебе. Главное, что можно вывести из них факт неизбежного и уже начавшегося превращения нашей инстинктивной и стихийной близости друг к другу, в близость осознанную, целеустремленную.
Не только наши общие воспоминания тянут нас друг к другу, не ради того, чтобы только их повторить, – мы ищем наших встреч, здесь есть бесспорно нечто большее.
Я не ошибусь, если скажу, что нам наша встреча в любом месте будет так же нужна и так же будет хорошей, если даже не будет ни одного из тех предметов, которые всегда окружали нас в наши первые общие дни.
Но это говорит о том, что уже не общность к нашим воспоминаниям тянет нас друг к другу, а мы сами. Значит, не они нужны нам, а мы сами нужны друг другу.
Здесь и встает самый большой и самый серьезный вопрос, о котором я просил и еще раз прошу тебя подумать больше, чем над всеми другими.
Что мы нужны друг другу – я уже доказал.
Второй вопрос состоит из двух частей, которые ты продумаешь, и на которые и ответишь мне по частям.
Первый вопрос: «Всегда ли мы будем нужны друг другу?»
Второй вопрос: «Можем ли мы отдать каждый себя без сожаления друг другу?»
Помогая раскрыть тебе глубже содержание первого вопроса, хочется сказать:
– Бывает, бывает, что люди сближаются друг с другом в условиях, которые не позволяют ничего другого. Они чувствуют себя вполне удовлетворенными в своем маленьком обществе. Они проходят