Дом огней. Донато Карризи
платьице и красные бархатные тапки. Длинные золотистые волосы падали на спину. Она баюкала куклу, напевая колыбельную песенку.
– Можно? – спросил психолог, надеясь, что девочка обернется на голос.
Но Эва будто бы его не заметила.
Джербер не стал падать духом. Такое часто случалось с его пациентами: дело не в упрямстве и не во враждебности, они просто хотят сначала оценить, можно ли доверять пришельцу. Их внимание приходится завоевывать. И это справедливо. Не снимая плаща, Джербер тоже сел на пол и скрестил ноги. Поза довольно смешная, и он надеялся вызвать у девочки улыбку, когда та обернется и поглядит на него. Но все оставалось по-прежнему.
– Какая у тебя красивая комнатка, – похвалил доктор, чтобы сломать лед. – Теперь я понимаю, почему ты не хочешь выходить из дому.
Девочка промолчала; она по-прежнему качала куклу и напевала песенку.
– Думаю, кто-то предупредил тебя, что я сегодня приеду, – продолжал Джербер.
Эва всего лишь кивнула.
Джербер воспринял это как поощрение к дальнейшей беседе.
– Кто говорил с тобой обо мне – Майя? – спросил он в надежде, что беседа завяжется.
Никакой реакции.
– Значит, синьора Ваннини, – заключил доктор.
На этот раз Эва еле заметно покачала головой и резко прервала песенку. В комнате воцарилась тишина.
Хочешь заставить меня поверить, что это был твой невидимый дружок, подумал психолог. Хитрый ход: сразу заявить о его реальности, размышлял он. Следовало ей подыграть, но действовать нужно осмотрительно.
– Если ты ждала меня, то знаешь, зачем я пришел, – заявил доктор, давая понять, что ему безразлично, кто предупредил девочку.
Джербер решил не упоминать о воображаемом друге. Пусть Эва первая заговорит о нем.
– Ты ведь не будешь возражать, если во время разговора я буду делать записи, – сказал он с утвердительной интонацией, вынимая из кармана плаща чистый блокнот в черной обложке и неизменную авторучку.
На этот раз девочка обернулась и пристально взглянула на него. У нее была очень светлая кожа, только губы красные. Светлые брови и ресницы обрамляли глубоко запавшие глаза, будто подернутые тонким слоем льда.
Она словно явилась из прошлых веков.
– Он не хочет, – еле слышно проговорила девочка, сотканная из лунного света.
Ошеломленный тем, как она выглядит, Джербер не сразу понял, что речь идет о мальчике, созданном ее воображением. Спорить он не стал и положил ручку и блокнот на пол.
– Мне уйти? – спросил доктор, надеясь, что ответ будет отрицательный.
Эва покачала головой:
– Он говорит, ты можешь остаться.
Раз уж она сама заговорила о дружке, психолог решил попытаться.
– Он сейчас с нами?
Девочка с минуту помедлила. Потом подняла руку и указала на что-то за спиной Джербера.
Прекрасно зная, что все это выдумки, психолог все равно как-то оробел и не сразу обернулся, чтобы проверить.
У стены, подле большого белого шкафа, стояло кресло