Миднайт Хилл. Алина Аффи
произнесла мама, конструируя на макушке небрежный хвостик. – У меня еще дела остались.
Женщина устало поднялась из-за стола.
– Знаешь, так раздражает, что у меня в автобусе все тоже про оборотней говорить стали. Это какое мышление нужно иметь, чтобы это был единственный вариант? Ладно еще старуха, она якобы видела кого-то, но просто дети в автобусе? Они медведя за оборотня приняли. Я в шоке, как можно жить с такими устаревшими взглядами. Про критическое мышление они вообще слышали?
Миссис Санлайт выслушала тираду дочери с печальной ухмылкой на лице. Мелисса добавила:
– Ты веришь в то, что видела старуха? Я думаю, она сама пристрелила медведя.
– Может быть.
Дождь разыгрался не на шутку. Капли выстроили стену, за которой не различались даже силуэты сосновых стволов.
Уличный фонарь освещал письменный стол у окна, двухъярусную кровать и диван под покатой крышей. Теплый свет с первого этажа пробивался в темную комнату, касаясь напряженных лиц братьев де Лордесов.
– Так что сваливайте все на меня. Просто скажите ей, что Роланд против, и дело с концом, – юноша оперся о дверной косяк, скрестив руки на груди. Его вытянутая тень рассекала комнату надвое.
– Меня, конечно, тоже напрягло, что пришлось рассказать про матерей, но это же не повод так вот ее отталкивать. Она же не знала, – Ламмерт сидел по-турецки на нижнем ярусе кровати и обнимал огромную подушку. Он примял челку к макушке и ждал реакции Хьюго. Тот тяжело вздохнул.
– Я согласен с Ролом.
– Что? Почему?
– Она любит задавать вопросы. Для нас это некстати.
– Какие еще вопросы она успела задать? – все сильнее возмущался Ламмерт.
– Про медведя.
Роланд прищурился и забарабанил пальцами по плечу ровный ритм. Ламмерт вскинул голову на братьев по очереди.
– Вы что-то знаете про медведя? – он нахмурился.
– Больше, чем хотелось бы, – вдруг вставил Роланд. Босые ноги сделали пару шагов до дивана. Юноша устало рухнул на него, запрокинув голову. – Он валялся там до утра. Я видел из автобуса. Эта бабка еще проповедовала для толпы. Про оборотней.
Ламмерт закрыл глаза и потер переносицу. Сердце набирало обороты и стало давить в груди. Он отложил подушку и сел поудобнее.
– Так, – произнес он на выдохе, – давайте-ка вы лучше расскажете все с самого начала.
II
Альфред сидел в кресле и читал газету за утренним чаем. Глаза под нахмуренными бровями скользили по тексту на первой полосе. «Альфред де Лордес хочет разделить власть с административным советом», – прочитал Джеймс, подливая кипяток в чашку хозяина.
Рядом сидела его жена. Она ничего не ела.
– Как ты себя чувствуешь? – обратилась она к мужу. После ночного происшествия он не произнес ни одного слова.
Альфред безучастно кивнул, не отрываясь от статьи.
Дороти вытерла рот салфеткой и встала. Отодвинувшееся кресло оглушило