К-9: Право на счастье. Александр Диденко
могут быть разумны. Как мы. И тогда это уже не мухи. И тогда…
«Хватит».
Хаук совсем опустил взгляд. Радовался только, что с такого расстояния Джей вряд ли может видеть его лицо.
«Честно сказать, я не знаю, как тебе помочь с этой проблемой. А это проблема. Слишком добрые обычно становятся медиками и не пачкают руки в крови. Даже тварей. Мэй… Мэй поначалу было очень сложно. Но она справилась сама. Потому я не знаю даже, стоит ли мне вмешиваться. Если хочешь, мы поговорим потом, в городе. Но задумайся о том, что здесь в Пустоши эта доброта – слабость. Потому что от тебя зависят жизни тех, кто идет с тобой рядом, – голос в наушнике замолчал на долгие мгновения, но короткая лекция еще не закончилась. Джей будто сомневался, стоит ли продолжать. И все же сказал: – Разумные твари есть, Хаук. И они умеют использовать эти слабости, поверь».
– Я с ними… встречусь?
«Ты уже видел призрака».
– Ты говорил не о нем.
Джей вздохнул, и Хаук даже почувствовал, как он развел руками:
«Встретишься. Надеюсь, не скоро. И к тому времени будешь готов. А сейчас займись грибами, пока твои гости не занялись тобой. Ты опять отвлекся. И предупреждать я больше не буду».
– А? – Хаук встрепенулся, судорожно завертев головой. Знакомого ужаса не было, вокруг по-прежнему стояла тишина, разбиваемая странным скрипом «пальцев» и мягким шелестом ветра. Но вот в глаза бросилась темная точка, выбивающаяся на фоне неба. Еще одна. И еще – чуть в стороне. Присмотревшись и прислушавшись, теперь четко различив негромкое жужжание, Хаук обиженно фыркнул: – Да это ж мухи…
И поудобнее перехватил нож, готовясь срезать новый гриб. Джей промолчал. Стук напуганного сердца перестал отдаваться в ушах. Хаук успокоился, взял себя в руки. Надо сказать, учитель просто мастерски перевел внимание с тяжелого разговора, да еще и ушел от темы. Оно и к лучшему. А про мух Хаук помнил прекрасно – спасибо Дэрри – и был уверен, что справится.
Сок – или как еще назвать эту странную жижу? – снова стек на землю, запузырился, на глазах испарился темным дымком. Очередной гриб плюхнулся в мешок, напугав слишком близко подлетевшую муху. Вес уже хоть как-то ощущался на плече, и Хаук надеялся разобраться хотя бы с половиной задания до того, как начнет темнеть. Однотипные повторяющиеся действия делали свое дело, работа стала уже привычной, ускорилась: руки выучили, что и как они должны делать. Хаук погрузился в какой-то странный транс. Сжать-дождаться-срезать-убрать. Сжать-дождаться-срезать-убрать. Сжать-дождаться…
Ловушка захлопнулась.
На очках промелькнула рябь, за шкирку выдергивая из мерного ритма, и Хаук буквально отскочил от очередного гриба.
Проклятые мухи!
Не одна и не две – десятки кружились вокруг, ждали, когда грибная жижа испарится, и набрасывались на обрубленные пеньки, стоило Хауку отойти к новой четверке. Над срезанными чуть раньше уже висело жужжащее марево, разбитое на подсвеченные точки-тельца. Не самое приятное зрелище. Воздух будто дрожал