Дети Антарктиды. Захваченные земли. Даниил Корнаков
то немного, что удалось разглядеть, проезжая мимо.
Различимая полоса молодых клёнов и ветвей кустарников позади хвоста самолета подсказывали, что рухнувший с неба гигант проскользнул по земле еще метров двести вырывая с корнем деревья, прежде чем превратиться в огромную могилу для сотни пассажиров.
Ясир принялся шептать молитву. Остальные, не спуская с самолета взгляда, смотрели на него до тех пор пока он не исчез из виду.
– Эй, дашь еще глоточек этой дряни? – спросил Йован у Лейгура.
– Нет, – твердо ответил исландец.
В течении дня они сделали еще три остановки для проверки погоды метеодатчиком. К счастью, кардинально ничего не поменялось с момента начала их поездки: ветер оставался умеренным, а температура не поднималась выше восьми градусов Цельсия. Да и отсутствие облаков, осадков и не снижающиеся показатели атмосферного давления указывали на отсутствие приближения теплого фронта.
Не уж то чайка соврала? Ее предупредительный крик, раздавшийся еще на палубе траулера, не давал Матвею покоя. Слишком уж все гладко проходит.
Сосем скоро над дорогой стали сгущаться сумерки и Домкрат щелкнул переключателем, включив дальний свет фар.
Тихон молча перебирал карты, поглядывая в иллюминатор. Рядом с мальчиком сидел опустивший голову Йован. Здоровяк не то дремал, не то крепко о чем-то размышлял, пялясь в пол.
Надя со скучающим видом посматривала в иллюминатор, опираясь ногой о перекладину. Рядом лежала готовая к бою винтовка.
Арина по просьбе Матвея проверяла собранный ей метеодатчик, который они намеревались проверить на следующей остановке.
Ясир, положив под голову шапку, пытался заснуть, ворочая голову. Порой он с неприязнью посматривал на Лейгура, который крепко спал. Исландец имел удивительно свойство засыпать в считанные секунды, Матвей заметил это еще на корабле.
– Где мы, Миш? – протерев усталое лицо, спросил у сержанта Вадим Георгиевич.
– Недалеко от… – Он прищурился, вглядываясь в мелкий шрифт карты. – От Твери.
– Недалеко это сколько?
– Километров пятьдесят. – Миша широко зевнул и добавил: – А оттуда до Москвы еще километров сто с лишнем. Правда, пойди разберись, где начинается эта Москва, слишком уж она огромная.
– Для нас она начнется там, где мы больше не сможем проехать, – вмешался в разговор Матвей. Он поймал на себе вопросительные взгляды Миши и Вадима Георгиевича, после чего успел пояснить: – Я мало чего помню в первые дни Вторжения, но вот что точно запомнил – это гигантские пробки на выезд из города в сторону севера.
– Хочешь сказать, там будет как в этом самом Санкт-Петербурге? Столько машин, что не проехать? – предположил сержант.
– Нет, точно не как там, а гораздо хуже, учитывая, что мерзляки были в городе во время эвакуации. – Матвей взглядом указал на дорогу. – Совсем скоро машин и военной техники на дороге будет встречаться куда больше, пока их не станет столько, что всем нам придется идти пешком.
– А,