Возмездие. Вартуш Владовна Оганесян
родителей и корректировать их поведение по отношению к ней. Отдалившись от неё, я смогу разобраться не только с её проблемой, но и со своей! Взглянуть по-новому на ситуацию!
Задумался. Радость друга была словно лучиком света в непроглядной тьме сложившихся безвыходных ситуаций. Однако, вероятность разоблачения слишком велика и в таком случае возникает вопрос: стоит ли так рисковать? Если информация о Наташе просочится куда не следует, как скоро за ней придут?
– Я всё возьму на себя, – заговорил Николай, видя его сомнения, – а ты продолжай спокойно заниматься своими делами и забудь о нас. Я сам свяжусь с тобой, когда посчитаю нужным. Обещаю, мы будем предельно осторожными. Никто ничего не заподозрит. Доверься мне.
Так и пылает уверенностью. Как тут не довериться? С одной стороны это, конечно, риск, но с другой… Чем быстрее удастся разговорить девушку, тем быстрее станет ясно, не теряет ли он с ней зря время. Помнит ли она хоть что-то из случившегося и помнит ли она своих обидчиков? Сможет ли описать их или…
– Слушай, – заговорил задумчиво, – ты сказал, видел портреты каких-то мужчин. Как думаешь, какова вероятность, что она рисует своих похитителей?
Николай погладил подбородок, поразмыслив, и согласно кивнул:
– Очень большая. Тогда и её реакция вполне объяснима. С помощью рисунков она пытается бороться со своими страхами, но не готова делиться ими с кем-либо другим и пускать в свой мир кого-то чужого. Возможно, с родителями она будет гораздо откровеннее и это ещё одна причина, привезти их сюда.
– Хорошо, – решился наконец. – Делай, что требуется. И выясни поскорее, кого она рисует.
2 глава
Король
Задумчивый взгляд сквозь дымку сигареты был направлен на половой акт, который разворачивался прямо на его глазах. Мужчина на кровати активно двигался, стоя на коленях сзади своей обнажённой напарницы и, закончив своё дело, довольно удалился из комнаты, позволив ей обессиленно завалиться на живот. Она уже и не сопротивляется и наверняка тоже бы с большой радостью ушла, даже убежала бы, но… сложно уйти, когда ты прикован к кровати и совсем не в состоянии шевелиться. Да и вряд ли ей вообще суждено оттуда когда-либо уйти.
– Сколько? – поинтересовался безучастно. Пленница знала, что вопрос адресован ей, и знала, что на него непременно нужно ответить, но губы не желали слушаться и ответ прозвучал невнятно из едва двигающихся уст. Тогда повернулся к толстяку, который сидел рядом с ним в кресле ни жив, ни мёртв, и вынужденный смотреть на ту же самую сцену насилия. – Сколько? – спросил у него.
– Семьдесят один, – торопливо ответил Хомяк, не в силах удержать дрожь во всем теле. Он тоже знал, что с ответом лучше не медлить, если не хочет оказаться на её месте.
– Семьдесят один, – повторил тем же задумчивым тоном и отпил из стакана виски, вкушая его медово-яблочный вкус с шоколадно-ореховым послевкусием. Посмотрел на жидкость в стакане и сделал ещё глоток. Хорош. Отлично сбалансированный и с постоянно меняющимся ароматом.