Имя в талисмане. Мурашко Анатольевич Алексей
раненая. – Сможешь. Верь в это. Иногда нам остается только верить.
Ударил колокол. Раз. Другой. Третий.
У Фредерика в руках осталось пустое потрепанное свадебное платье. Правда, перепачкано оно было не в крови, а в земле и грязи.
Звуки боя стихли, зарево пожаров пропало. Им на смену пришли тишина и полумрак. Вместо домов вокруг раскинулись фамильные склепы, могилы и сухие деревья. Колокол ударил еще раз.
– Ты не успел, – за плечом послышался голос отца. – Ты молодец и сделал все правильно, но этого было мало.
Могильный камень впереди. Фред увидел на нем имя Эмили. Оно исказилось, линии разбежались в стороны подобно змеям, а затем собрались в странный рунный символ. Три линии, пересекающие друг друга, напомнили рисунок на амулете.
– Она ждала тебя, – произнес отец. – До последнего ждала.
Парень боялся повернуть голову на голос. Отец несколько лет как преставился, а последними словами сына были слова обиды и упрека.
– Я не верю. Это невозможно. Ты мертв.
– Это лишь сон. Но что более настоящее – сон или явь?
– Фредерик! Фредди!
Женский голос откуда-то издалека. Приятный. Почти не знакомый.
– Борись! Слышишь? Не дай ему взять верх!
– Взять верх!
Колокол ударил снова. На окрик парень развернулся. Фигура в плаще и капюшоне резко пихнула его. Ноги подкосились, голова закружилась в полете.
Удар выбил воздух из груди, в глазах полыхнули искры. Руки и ноги отнялись. Сквозь алый пульсирующий туман Фред видел звездное небо, а спиной чувствовал сырую землю.
В лицо прилетел ком грязи. Еще один. И еще. Следом послышался скрежет черенка лопаты о землю. Сил хватило только осмотреться.
Вырытая могила, которую кто-то принялся методично засыпать. Этот кто-то явно не знал о том, что в ней лежит живой человек.
Фред попробовал крикнуть, но не смог. Рот не открывался, а в груди все еще не было воздуха. Казалось, дышать не было нужды. Разум сковывал необъяснимый покой, безразличие.
Что-то внутри сопротивлялось. Необъяснимое ощущение неправильности, ошибочности происходящего разгоралось по венам подобно пламени.
– Не успел. Не смог. Не сообразил. Теперь плати, – голос был старческим, скрипучим.
Крик вырвался только тогда, когда последний ком земли скрыл звездное небо. Грудь обожгло. Все тело согнуло в приступе. Вспышка боли, резкая, похожая на глубокий порез тупым ножом.
Вспышка.
Алый туман, который медленно поглощал мрак.
Тишина.
– Фредерик!
Глаза открылись с трудом. Перед лицом был деревянный стол.
– Пришел в себя, – отозвались рядом.
Парень поднял голову и осоловело огляделся.
Шатер. Хрустальный шар, пульсирующий бирюзовым. Испуганное лицо Эмили и настороженный взгляд гадалки. В руках последней небольшой флакончик с очень едким запахом.
– Мальчик мой, ты полон сюрпризов. На видение в хрустальном шаре еще никто так не реагировал. Поверь, ты о себе многого не знаешь. У тебя впереди