Воины Игры. Босс Игры. Марина Ушакова
чтобы зверь выбрал себе тело взрослой особи, и вселилось в него.
Лес снова готовится к войне. Но с кем? Нужно посетить лес и посмотреть на состояние гирдов. Если её предположение верно, гирды тоже эволюционируют, а деревья покрываются огнеупорной кожей, помятуя о нападении отрядов зачистки кадетского корпуса смердов с огнемётами. Планета не даст своим детям погибать беззащитными. Войор вооружает своих детей. Что-то опять грядёт.
Интересно, могут ли игроки создавать что-то гуманное? Или их скудного воображения хватает только на примитивные сюжеты, связанные с неизбежными противостояниями и кровавыми расправами над слабыми? Ведь даже безобидные компьютерные игры, что она видела у Максима Виднева, созданы по алгоритмам, заведомо не допускающим проигрыша для опытного игрока. Земляне не умеют смиряться с поражением и не прощают его даже родным людям, а потому создают игры так, чтобы всегда побеждать, пусть с трудом, но побеждать однозначно.
Огли зло сглотнула, припомнив, как сама несколько дней назад вырезала безоружных, слабых и больных людей Земли. Не важно, что они смерды. Сам факт того, что она, нефилим, могучее существо по сравнению с людьми, вооружённая, защищённая доспехами врывалась в чужие миры и беспощадно убивала, внезапно больно уязвило её гордость. Она воин, а не убийца! Нет. Теперь она убийца. Как это получилось? Почему она позволила низменным эмоциям завладеть собой? Легко можно найти оправдание, сославшись на некую программу Игры, принудившую её поднять оружие против беззащитных существ. Но это не умаляет её позорного преступления! Не умаляет того чувства безнаказанности и вседозволенности, что захватило всю её воинственную суть! Это позор для истинного воина!!!
Девушка кинула осколок Зеркала Ора в поясной мешочек, вскочила на Пламора и погнала его через заснеженную пустыню к лесу урханцириусов. Всю дорогу Огли с горечью вспоминала свой спор с Лехсаном. Только теперь она осознала, как же он был прав!
– Прости меня, учитель, – едва шевеля губами, прошептала Огли, вытирая слёзы раскаяния. – Ты был прав, а я нет. Мать Фердмах! Как же так? Зачем я это сделала? Что я натворила? И Вардар пытался остановить меня. Он пытался, а я…
Огли поджала губы и сердито содрала со щеки замёрзшую каплю слезы, оставив кровавый след. Убийцы не плачут. Она заплатит за свои преступления. Позже.
Лес изменил цвет. Тёмно-красные с синими светящимися прожилками стволы деревьев значительно потемнели. Но Огли не могла точно сказать, вызвано ли это эволюцией или это естественный их цвет зимой.
По краю леса урханцириусов уже проросли новые деревья, саженцы которых Огли передали некогда Отцы пта. Около трёх метров высотой деревья с лохматыми сегментными ветвями, напоминающими лапы пауков Земли. На их подвижных ветвях, движущихся независимо от ветра, начинали созревать эллипсоидные зёрна. Пока это были небольшие овальные мякиши цвета кожи землян, с неким розоватым оттенком, сквозь который просвечивались неприятные розовые жилки, напоминающие кровеносные сосуды. Какими они станут в