Лавандовый латте для тебя. Тина Тэкель
куда-то спешат…
Осень. Любимое время года. Не могу точно сказать почему. Осень для меня словно юная рыжеволосая девушка, переживающая переходный возраст. Нежная – она ласкает нас свежим ветерком. Печальная – безмолвно плачет, затянув небо серыми облаками. Звонкая и прекрасная – она раскрасит всю округу в яркие краски. Но хмурая и безжалостная – она заморозит всё и вся на своём пути.
Кофе уже совсем остыл, но греть его значит встать и потерять то тепло, которое я создала с таким трудом. Разные мысли в голову лезут… О том, что не следует пропускать пары, о том, что Марк давно не выходил на связь, о том, что друзей в универе у меня совсем нет, а ещё мысли о том, что я давно хочу просто выспаться.
Мне всегда было сложно прогуливать. Сила самодисциплины или всё же страх, что меня могут наказать. И вот я сижу на подоконнике уже который час, смотрю в унылое окно и делаю вид, будто мне никуда и не нужно. Будто не я учусь на юридическом и не меня так угнетает атмосфера там.
Пришло СМС от моей соседки тире подруги. Читаю вслух, бормоча:
– Встретила сейчас Марка. Он всё ещё не выходил на связь с тобой? На вид с ним всё хорошо. Зря ты волновалась.
Мы познакомились с Марком Уилланом восемь лет назад, когда мне было 13. Это долгая история. Наши пути пересеклись в летнем лагере. Но мы не общались толком. Всё, что нас объединяло – это девушка по имени Юта и её смерть. В частности, мы оба виноваты в этом. Наверное. Я почти ничего не помню. Большинство частей этой истории я забыла по собственной воле. Помню только, что мы с Ютой были подругами и затеяли вместе нечто вроде игры, которая вылилась в события, что многим не пришлись по душе. Это, наверное, и привело к её смерти.
Ещё помню, что Марк был в неё влюблён, ну а она в него нет. После того, как Юты не стало, Марка я не видела. И вообще забыла о нём. Но вот совсем недавно он вдруг появился. В моём университете. Перевёлся, кажется. Он тут же узнал меня и стал пытаться стать ближе. Дружить, и всё такое. Я в общем-то была не против, но особой заинтересованности у меня не было. Пока я не начала в него влюбляться. Мы не друзья, не любовники, но мы уже и не незнакомцы. Не знаю, что ему нужно от меня, но мне от него нужен как минимум поцелуй. И он об этом, кажется, знает. Мы поцеловались как-то, и я думала, что мы будем встречаться, но что-то подсказывает мне, что, когда он говорил о дружбе, он именно её и имел в виду.
У меня не было парня никогда в жизни. Кажется, я стала избегать мужской пол, когда вернулась из того самого лагеря. Не помню, почему. Я каждый раз напрягаю память, чтобы вспомнить хоть что-то конкретное, но у меня не выходит. Видимо психотерапевт хорошо со мной поработал. Неужели травма была настолько глубокой?..
И вот с тех пор я не была на свиданиях, я не целовалась в серьёз, ни с кем не встречалась и не получала признаний. И если честно я уже устала. У меня на лбу уже скорее всего написано: «Аккуратно, странное существо». Но я сама себя такой сделала. Сама прячу взгляд каждый раз, когда красивый парень находится рядом, вечно задумчивая и угрюмая. Всё-таки внутри у меня вечная осень и пока там не наступит весна, ни одного парня я не привлеку.
Хотя как было бы чудесно, если бы все было как в сказке: «бах», и ты самая красивая девушка в округе, «бум», ты ещё и самая образованная, добрая и бескорыстная, «бац», и самый прекрасный из всех прекрасных принцев влюбляется в тебя и, закрыв глаза на твоё скромное происхождение и грузовик психологических проблем, женится на тебе и клянётся в вечной любви. И не только клянётся, но ещё и взаправду любит и заботится, и понимает.
Размечталась… Мир настолько корыстен, что прекрасные ищут себе прекрасных, а обычным либо везёт, либо нет. Кому-то посчастливилось стать Золушкой, а кому-то лишь мышкой, которую на одну ночь превращают в человека.
Допиваю остатки кофе, на дне остаётся гуща и я случайно делаю глоток и с ней тоже. Буэ… всё впечатление испортилось. Хотя и до этого было не очень. Этот вкус… Сколько бы ни старалась, кофе у меня выходит поганый. И в турке, и в кофемашине. Видимо, нужно иметь невероятный дар, чтобы уметь это.
Я не любила кофе до тринадцати лет. Снова эти тринадцать! Будто после этого лагеря мне промыли мозги. Нужно обязательно как-нибудь попробовать всё вспомнить. А то чувствую себя крысой для экспериментов.
Хлопнула входная дверь. Я вздрогнула. В комнату вошла Тори.
– Валетта? Ты разве не на парах?
– Я решила сделать вид, что сегодня мне туда не нужно, – спокойно ответила я.
– Сума сошла? Ты вроде говорила, что и так отстаёшь по некоторым предметам.
– Сегодня я делаю вид, что я там не учусь, – я повторила уже чуть твёрже.
Сколько себя помню, мы с Тори всё время были вместе. Всё детство она была рядом, даже если я была далеко. И всё это время она была вот такой. Я люблю Тори, но она иногда слишком печётся обо мне. Да, я знаю, что часто веду себя, словно капризный ребёнок, но всё же.
– Ну, как знаешь, я не твоя мама, чтобы контролировать, – расстроенная, она вышла.
С кухни потянуло холодом – это Тори открыла окно – и я глубоко вдохнула свежий воздух в лёгкие. Осень пахнет приятнее остальных