У кормушки. Записки советского продавца. Галина Григорьевна Черненко
из под моих рук. Пришлось для тренировки извести всю бумагу, которую я нарезала, опять же Нина сказала, что это на полдня, поэтому меня ничего не смущало.
Кульки складывали один в один в такие длинные трубы и помещали на длинные широкие поверхности, которые были свободны, это были прилавки и широкий подоконник. В общем все я скрутила, и все разложили, и мы перешли к фасовке. Фасовала я все, что было в отделе, Нина просто рассказала, чего, сколько, в какие кульки фасовать. Это была карамелька, печенье, пряники, моя работа была вкусная и очень хорошо пахла, а ещё Нина разрешила съесть обломки от печенья и пряников.
В общем все было чудесно, но, когда пакетики закончились, а отдел освободился от коробок, я еле держалась на ногах, руки повисли вдоль тела, а головушка клонилась к плечу и глазки закрывались. Мы с Ниной убрались в отделе, разложили все аккуратно по полкам, и она отпустила меня домой, отдыхать. А времени было уже полвосьмого, рабочий день подходил к концу. А ещё она сказала мне забрать домой все обломки, которые я не съела, а их было около полу килограмма и дала двести граммов "Морских". Я тогда ещё не была сладкоежкой, но было очень приятно, и я пошла домой совершенно счастливая.
Все это я решила рассказать, потому что жизнь стала совсем другая, то, что происходило 40 лет назад кажется сказкой, и в эти истории мало кто верит. А самое главное давно ушли из жизни те, кому я тогда давала обещание молчать, даже мои ровесницы не задержались на этом свете. Причины для ухода было две, старость и алкоголизм. Пили мы там все, и почти каждый день, кто-то мог, а кто то не выдержал. И ещё нас всех разбаловало то, что мы там очень хорошо по советским меркам зарабатывали. Нет, официальная зарплата была мизерной, да ещё высчитывали за недостачи, они тоже были, мы делали деньги за прилавком.
В кондитерском отделе на первый взгляд заработать было не на чем, но это только на первый взгляд. Люди в СССР были наивные до безобразия, и так же доверчивы, поэтому деньги делались в основном на покупателях. За все моё пребывание в советской торговле перевешивали мою фасовку пошли только один раз, дедушка-фронтовик, не знаю почему ему не понравился килограмм пшёнки, я то знала, что там недовес 20 граммов, но он то как это мог почувствовать? Или ему просто надо было все перевесить?
Но в кондитерке не обвешивали, это было сильно примитивно, да и попасть под наказание никто не хотел. Поэтому там все делали по-другому, там фасовали! Ну и что, скажете вы, везде фасовали? Там фасовали без противовеса. Помните эту тяжёлую толстую фасовочную бумагу? Пакетик из неё весил от 3 до 10 граммов, все зависело от его величины. Если фасуешь, на другой чаше весов должен был лежать противовес, такой же размером, как свернутый пакет. И он обычно лежал на весах, когда не фасовали, или более лёгкий по весу, чем та бумага, которой мы пользовались.
Нина обычно приходила за час до работы, пакеты вертела с вечера, а утром фасовала, по-быстрому, до открытия, пока никто не видел, без противовеса. Копейки, скажете вы. А давайте посчитаем. Возьмём хотя