Оэльфийский свет. Терний поцелуй. Александр Сменович

      Ведь вдохновение сродни Эроту,

      Как он необычайно шаловлив,

      И не любви своей презлую квоту

      Так часто не меняет на мотив

      И радости земной и незабвенной

      Строки парящей в образе богинь,

      И рифмы, на полет благословенной,

      Куда-то в поэтичнейшую синь.

      Пари, необразумившийся мальчик,

      Твоих ли опасаться горьких стрел,

      Твой непослушный и курьезный пальчик

      Лишь в цель попасть божественно сумел.

      Смерть наступила, прежнего и

      скольких

      Ты оживил проклятой тетивой,

      По-детски не сложив в смешные дольки,

      Сложившиеся мятою травой.

      Тебе ли дело… чувств беремененье

      Определяет дух (материи гулять!),

      И мать наук, тяжёлое сомненье,

      Уже ни обмануть ни потерять.

      Лети, строка… не мной живородяща,

      Я вытащу эфиров свет и грусть,

      Ты так свята, порочно не плодяща,

      Я вдохновлён твоим бессмертным «пусть».

      Я выносил стрельбищенские кровы,

      Сокрытые предательским «нельзя»,

      Не время продиктует vita новы,

      Меня куда-то прошлого везя.

      Его ведь нет, кому пустырь наука,

      Где спит неунывающий Эрот,

      Умеющий не то стрелять из лука,

      Не то блажить весь человечий род.

      Ты не рай ли земной… неответна

      Разливная, глухая печаль,

      Не любовь ли собой беззаветна,

      Вымеряя умершую даль.

      Жалок лист на поверхности глади,

      Он не стоек, его унесёт,

      То ли он мертвым мертвое гладит,

      То ли это живого черёд.

      Умирая воскреснет ли ново

      Отошедшее водам иным,

      Попрощаться смертельно и снова

      Окунуться в безжизненный дым.

      Распиная страстные голгофы,

      Извиваясь душой на листе,

      И гвоздя многолетние строфы,

      Не сними рубищ вер на кресте.

      Не продолжи, тебя не отпустит,

      Не постой, не открестишься сам,

      Не прощанье былое бесчувствит,

      Не прощенье омилует храм.

      * * *

      Когда ты уже там был,

      Когда ты идёшь дальше,

      Ты падал, полз, плыл,

      И знаешь, – всё раньше.

      Инстинкт это груз тел,

      Желания перестарки,

      У времени нет дел,

      Какие глаза ярки.

      Изыденность не от бед,

      Изыскренность так вредна,

      Вот беличье, круг лет,

      И труб тишина медна.

      Склонись, ты один глас,

      Умолкнувший не для мира,

      Он первый последний час

      Судьбы рокового пира.

      Прощание так лжи

      Заплесень не величава,

      Колосья живой ржи

      Сердечнее лун лава.

      Ты