«Идите и проповедуйте!». Инга Мицова
маленький, юркий, ярко-рыжий, в возбуждении взмахивающий руками, как крыльями, похожий на саранчу (чему и соответствовало его имя). Но страдание читалось на их лицах, и Пётр подавил желание улыбнуться. Перебивая один другого, оба заговорили:
– Мы слышали, что ты идёшь к тошаб. Нет у них такой веры, как у нас, и не может быть, потому что Бог Израиля освятил именно эту землю. Здесь могила Иакова, Рахили, Сарры, Авраама, здесь водил Моисей по пустыне, здесь похоронен Аарон, – гудел басом стеклодув.
– Здесь проповедовали пророки, здесь взывали к народу Иезекииль, Исайя! Вся земля здесь святая, здесь нет камня, по которому бы не ступали ноги наших праотцов, верных Закону! – настаивал Агав. – А они откуда пришли? И почему не возвращаются? Уж конечно, потому, что нашли там выгоду, торгуют по всему свету и за это платят изменой, изменой Богу, изменой родине, изменой языку, изменой Храму! – Он так взмахнул рукой, что задел лицо Петра и случайно попал тому в глаз. И сам испугался своей дерзости, сразу же замолкнув.
– Сам подумай, – уже спокойнее говорил стеклодув, поспешно подзывая Матфея и Стефана, – сам подумай, что могут они, живущие вдали от родины и Храма, понять в нашей жизни, не посещая каждый день Храм? Что? Скажи, что?
– Что ты говоришь? – печально глядя на стеклодува и закрывая рукой глаз, из которого безудержно текли слёзы, говорил Пётр. – Что же ты говоришь? Мы, ученики Господа, знаем и помним, чему учил нас Господь Иисус: «Идите и учите все народы!» Вот, – облегчённо вздохнул он, завидя спешащего к нему Матфея, – вот, послушай, что говорил Господь, Матфей все записывал.
– «Итак, идите и научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа!» – прочёл Матфей. Он хотел добавить, что Гос подь это сказал, явившись в Галилее, чему свидетелями были сотни людей, но Пётр не дал ему договорить.
– Несколько тошаб приняли крещение и теперь стали такими же членами общины, эбионим – бедняками, или святыми, посвящёнными Богу, – говорил Пётр, вытирая глаз и строго взглядывая на обоих, – значит, они требуют такой же заботы, как и все остальные братья.
Синагога, в которую направлялись Пётр, Стефан и Матфей, принадлежала иудеям-каппадокийцам, находилась на другом конце города, можно даже сказать в предградии, и была сравнительно небольшой: обычно собиралось в ней человек двадцать, не более. Однако весть, что сам Пётр придёт к ним с проповедью, распространилась по всему кварталу, где проживали иудеи из римских провинций, стесняющиеся своего незнания арамейского и очень хорошо чувствующие презрение своих единоверцев. Сегодня, несмотря на праздник, синагога собрала большое количество народу.
Когда Пётр, Стефан и Матфей подошли к синагоге, их уже ожидали там Иаков Зеведеев и Варфоломей.
В глубине полутемного зала перед священным ковчегом, где хранился свиток Торы, горела свеча. Рош-га-кнессет встал со своего места, приветствуя вновь прибывших. Пётр и Стефан по узкому проходу между скамейками направились к биме.
– Похож на