Путешествие в мир Ночного Леса. Владимир Паутов
давно уже спали и видели, наверное, не первый и даже не второй сон. На востоке за лесом начинал брезжить рассвет. «Надо же, как быстро прошла ночь!» – подумал я про себя.
Возле потухшего костра сидели только мы вдвоём: я и мой нежданный гость. От долгого молчания, прерывать которое с моей стороны, я думаю, было бы бестактно, и бессонной ночи глаза у меня начали так сильно слипаться, что с этим бороться стало просто невозможно. К тому же за целый день охоты я изрядно устал, исходив огромные поля из конца в конец не один раз. Да и ночь была на исходе, а я даже не успел и в полглаза поспать. Поэтому не удивительно, что сон начал столь сильно одолевать меня, что бороться с ним у меня не было ни сил, ни желания.
Неожиданно в моей голове мелькнула одна интересная догадка. Я даже хотел было уже разрешить её с помощью моего гостя, но не стал его беспокоить. Почему? – Не знаю! Может, потому, что он раздумывал о чём-то своём, и мне не хотелось его беспокоить? Но скорее всего причиной была моя усталость. Я не мог бороться с ней. У меня не было сил, чтобы открыть глаза и пошевелить языком. Дремота тяжёлым грузом навалилась на меня, сковав словно цепями всё моё тело, поэтому все свои расспросы и связанные с ними догадки сами по себе отошли на завтра.
Правда, краем глаза сквозь полудремоту я заметил ещё одну странность незнакомца: «Какая необычная у него улыбка. Так всегда улыбается мой пёс, когда бывает в хорошем настроении. Да нет, наверное, показалось. Господи! Какая чушь! Надо срочно спать, а то ещё невесть что покажется с недосыпу».
Я впал в глубокий сон. Ну, а мой неожиданный ночной гость всё сидел у потухшего костра. Из его круглых необычной формы и цвета немигающих глаз безостановочно катились по впалым щекам крупные, бесконечно тоскливые и виновато горькие слезы. Может быть, это были слезы раскаяния или нет, я не знаю и не узнаю теперь уж никогда. А он всё плакал и плакал, и его губы беззвучно шептали всего лишь несколько слов: «Лучше бы мне было умереть!» Но я ничего уже этого не видел и не слышал, так спал крепким сном, а предрассветный лес тем временем недовольно шумел, ворчал и сердито скрипел всеми своими деревьями.
На следующий день, когда все проснулись, моего ночного гостя у нашего костра не было. Мне, конечно же, очень хотелось рассказать местным охотникам о моей ночной беседе и поделиться некоторыми своими мыслями и догадками относительно незнакомца, но я воздержался от этого желания. Почему? Да по очень тривиальной причине, во-первых, просто не был уверен, что всё это мне не приснилось, а, во-вторых, самое главное и удивительное заключалось в том, что моего ночного гостя вообще никто не видел, кроме меня. От него не осталось никаких следов, как будто он растворился в воздухе, и должен сказать, что вообще абсолютно ничто не подтверждало чего-то чужого присутствия в нашем лагере в течение всей ночи.
Хотя от того места, где сидел незнакомец, в лес вели человеческие следы, которые были очень хорошо видны на мокрой траве и влажной