Злая Русь. Царство. Даниил Калинин
юнцу).
– Удачи тебе, славный Дагмар, сын Ирмгарда. Надеюсь встретить тебя вновь в добром здравии, и не на поле боя, а в теплых и сухих чертогах, где мы насладимся печеным мясом вепря и хмельным медом!
Чудин вновь склонил голову, но уже без усмешки, серьезно. И я повернулся к нему спиной, при этом ожидая услышать сзади торопливые шаги и готовясь уклониться от предательской атаки, мгновенно вырвав из ножен меч.
Но ее так и не последовало.
В Колывань (или теперь уже Ревель) мы с Микулой прибыли к концу второго дня пути после засады – как я и рассчитывал. Вот только я не рассчитывал, что при этом меня всего будет колотить от озноба, бросая то в жар, то в холод после ранений.
Я обработал их, как смог, используя прокипяченные обрезки из запасной нательной рубахи в качестве бинтов и собранную на ближайшем постоялом дворе паутину в качестве антисептика, но помогло мало. И если резаную рану удалось затворить прижиганием, и она просто болит, то глубокий укол в левую руку имеет куда более худшие последствия. От мысли, что конечность стоит ампутировать, пока не начался некроз, я отказался лишь потому, что штырь мог вызвать банальное заражение крови, и в таком случае жить мне все одно осталось на «одну затяжку». Ну и вроде как отвратительно пахнущая нагноившаяся рана, воспалившая руку так, что с нее практически невозможно снять кафтан, пока все же не чернеет, а именно чернота тканей ведь признак гангрены? Или нет, но медицинских знаний, в отличие от исторических, мне конкретно не хватает.
А еще, наверное, мне было просто очень страшно даже представить себе, как мне будут резать руку и как я стану калекой. Если, конечно, не загнусь от потери крови.
К разболевшейся голове я все время прикладывал компрессы из ткани, внутрь которой был набит рыхлый снег, и все время пил – пил, пил, пил… Или ел чистый талый снег. Благодаря чему со стороны могло показаться, что у меня началось недержание (и кстати, я научился справлять малую нужду по-степняцки, с коня). Но, как кажется, именно этот «дренаж», наверняка ударивший по почкам, позволил мне все-таки добраться до Ревеля. Где заранее проинструктированный мной Микула после непродолжительных поисков нашел место на постоялом дворе и оставил там мою бренную, полудохлую тушку в ожидании собственного возвращения.
Сам порубежник отправился на поиски попутного до Уппсалы (или хотя бы просто следующего в земли свеев) корабля. А ведь с учетом обстоятельств я всерьез вознамерился переложить на северянина исполнение задачи по науськиванию на Новгород свеев – конкретно ярлов Ульфа Фасе и Биргера из рода Фолькунгов, сосредоточивших в руках власть, сопоставимую с властью короля. Да, не по сердцу интриги правильному и честному, как добрый клинок, ратнику, вот только, если я действительно найду свой конец здесь, в землях чуди, лишь Микула сможет довести мою задумку до конца.
Глава 5
Внук «потрясателя вселенной» и сын Джучи, старшего из наследников великого Чингисхана, хан Батый стоял на уцелевшей стене некогда могучего, а ныне разоренного Булгара. Впрочем, даже монголам не удалось целиком