Леденцовые трости для Карамельки. Полина Корн
ладошке, поглаживающей меня крайне странным образом. Он отнял у меня волю и заставил все рассказать! Маленький гипнотизер!
«Ай и ладно!», – подумала я, тяжело дыша после очередного круга по площади. Ноги безнадежно промокли, щеки покраснели от пощипывания холодного ветра, я вся растрепалась и терпение постепенно подошло к концу. Меня ждут другие дети, я не могу весь рабочий день бегать за крайне подозрительными близнецами! Мальчики казались самостоятельными, возможно, они уже нашли родителей и даже не подозревают о том, что я бегаю и ищу их! Чувствуя, как внутренне закипаю, зло зашагала назад, к елке, хлюпая мокрыми носками.
Фух… Натянула на лицо дежурную улыбку, я хорошо умела это делать, ведь в офисе каждый день приходилось общаться с коллегами, при этом ощущая внутри совсем не радость от этого вынужденного взаимодействия. С годами мои проблемы с общением только прогрессировали, но я держалась, как могла.
Настроение мое было испорчено, но Снегурке не положено так вести себя тридцать первого декабря. Остаток дня прошел легко, темнело у нас рано, поэтому в девять часов отхлопал яркий салют, заливая небо над площадью яркими волшебными искрами. Тысячи маленьких звезд взрывались и переливались над нами, малышня восхищенно вздыхала, где-то слышались радостные крики, мужской бас и поздравления. Всех людей объединила одна надежда: следующий год будет лучше предыдущего. Народ медленно начал расходиться по домам, к салатам и телевизорам, мой рабочий день тоже подошел к концу.
– Держи, Алина, небось целое состояние потратила на сладости свои, – вздохнул Иван, рассчитывая меня возле машины.
– Спасибо, было приятно с вами работать, – я шмыгнула носом, мысленно уже давно принимая горячую ванну дома.
– Ты давай, не болей, выглядишь не очень, внученька, – по-отчески улыбнулся аниматор, похлопав меня по локтю, – на выходных позвони, может поедем по утренникам, – сказал он.
– Хорошо, – голос предательски захрипел, явно намекая, что если я постою на месте хоть немного, точно простыну окончательно и никакая ванна уже не спасёт.
Махнув рукой, я побежала назад, домой.
Тучи, тяжело плавающие в небе всё это время, соизволили разразиться мокрым снегом, и снежинки начали залетать мне за воротник, холодя излишне горячую кожу. Я хлюпнула носом, втягивая влажный воздух. Вздрогнула, и запустила ладони в карманы, пряча их от кусачего холода. Тогда-то я и вспомнила про мандаринки. Достала обе, и бестолково застыла на месте, рассматривая необычно яркие, практически красные фрукты. Пахли они замечательно, возвращая новогоднее настроение и заставляя улыбаться. Оба были обернуты в бумагу, как я и думала.
Мандаринка из правого кармана была завернута в пустой лист, а вот цитрус из левого кармана спокойненько сидел в обертке, на которой были написаны неровной рукой следующие слова:
«Хочешь новых ощущений? Опостылила эта реальность? Наберись смелости и съешь этот фрукт. Ты проснешься совсем в другом мире».
Бред какой-то.
Я