Трейдер. Дмитрий Герег
сторона города, где любому, кто спрашивал, какая культурная программа вечера, всегда отвечали: «Какую хотите, но ничего легального». Он сам установил законы дорожного движения и узнавал цены на героин на тротуарах, испытывая на собственной шкуре колебания более гибкого, чем когда-либо, рынка. Он все записывал, проверял силу лжи и опасность слабости, но никогда не терял надежду найти выход. Он знал, что рано или поздно найдет способ освободиться из того мира.
– Нам нужна осторожность. Требуются продуманные действия и точные шаги, нужно сделать так чтобы миллиард никто не заметил.
Конор быстро понял, как это сделать. Не задавая вопросов, переходит сразу к делу, берет трубку и набирает номер. Как только слышит «Привет», он начинает придумывать небольшую историю. На другом конце провода находится хедж-трейдер живущий на экзотических берегах Каймановых островов, где пальмы наклоняются к соблазнительному бирюзовому морю и солнце играет на белоснежных песчаных пляжах. Конор рассказывает ему об идиоте из Парижа, который неправильно оформил заказ на 10-летнюю американскую покупку.
– Он перешел границы дозволенного, даже не осознавая этого, и теперь паникует. Он должен закрыть позицию, а у нас нет казначейской книги. Вы покупаете все дешевле, что-то зарабатываете, а я оказываю услугу покупателю в Париже.
Несколько секунд тишины.
– Я согласен, – отвечает голос на том конце телефона. – Я покупаю по 102,25.
Щелчок мышью. Сделка совершена и не важно, что в Париже нет идиотов. Не так уж важно, что книга находится прямо на мониторе перед ним. Большой банк не просит об одолжениях и Конор Маккарти тоже. И вот уже размещены первые казначейские облигации. Он поворачивается к своему боссу и кивает едва заметным движением головы. Началась торговля сделками. Они обмениваются понимающими взглядами, которые в одно мгновение суммируют годы инвестиций, опасностей, расчетов и вероятностей. Они знают, что много играют. «Есть время терять», – повторяет себе Конор. Но это время не сегодня, это время «коротких» позиций Казначейства. Это вызов догме. Это вызов самому себе.
– Антонио, – Камилла стоит возле рабочего места с бутылкой воды в руке. Она одета в свой обычный черный костюм, куртку и брюки.
– Мне нужно с тобой поговорить, – шепчет она, ставя бутылку рядом с клавиатурой компьютера. Антонио наполняет пластиковый стаканчик и выпивает его залпом.
– Не сейчас, Камилла.
– Это важно.
Он вздыхает и откидывается на спинку стула.
– Если важно, тогда говори.
– Не здесь. Я бы предпочла, чтобы мы поговорили наедине.
Взгляд секретаря встречается с Раджой, который беседует с Джузеппе в нескольких метрах от неё. Он посылает ей воздушный поцелуй. Камилла закатывает глаза и прикрывает рот рукой, изображая смущение. Раджа улыбается, а Джузеппе прекращает говорить. После разборок с Рене, Антонио сразу