Теория исторического познания. Избранные произведения. Ольга Медушевская
жанров в историографической исследовательской практике препятствуют тому, чтобы увидеть чистые «идеальные типы» разных подходов. Но исследователи исторического нарратива в ХХ в. все же провели это различение и ясно показали истинную природу нарратива: синтез формируется не как исследование связей реальности, но как работа исторического воображения, образ формируется с помощью метафорических, поэтических ассоциаций прежде всего[5]. Эпоха определяет «набор событий», а отчасти и «способ сборки», которым руководствуются историки-профессионалы и, в той же мере, мыслители-непрофессионалы, поскольку они смотрят на прошлое из одной и той же современной им картины мира.
Степень точности и степень новизны полученных данных не является при данном подходе системообразующими параметрами создаваемого синтеза, и поэтому вполне логично исследователи исторического нарратива отказывают данному подходу в научности. «Нередуцируемый идеологический компонент» неотделим от нарративного подхода, это происходит «просто потому, что история не есть наука или, в лучшем случае, есть протонаука с определенными ненаучными элементами своей конструкции»[6].
Соглашаясь с тем, что средствами искусства нельзя создать научное исследование, обратимся к проблеме истории как эмпирической науки, поскольку тогда и только тогда возникает искомый и желаемый диалог с представителями других наук. Для этого необходимо продолжить разграничение теоретических парадигм в историческом сообществе, научиться различать традиционалистскую нарративистскую от феноменологической (по своей основе) источниковедческой (по ключевому понятию). Дополнительную сложность ситуации придает своеобразное двоемыслие, которое также не исключено в сообществе: ученый-историк готов соблюдать все требования академической науки, кроме одного – критически осмысливать собственную исследовательскую методологию, аргументировать ее доказательность.
Суть феноменологического подхода вполне соответствует общенаучным представлениям о непосредственном наблюдении и логике интерпретации данных. Науки изучают реальные взаимосвязи явлений и процессов действительности, выявляют главные, системообразующие связи, представляют результаты изучения в виде теорий, моделей, схем, вырабатывают основания для корректной компаративистики. В источниковедческой теории метод связан с раскрытием информационного ресурса, который закладывается в интеллектуальный продукт при его создании. Человек в процессе своей целенаправленной деятельности создает этот интеллектуальный продукт, продукт имеет материальный образ, в котором и сохраняется, поэтому может служить источником непосредственного наблюдения и интерпретационных процедур. Произведения, созданные целенаправленно и осознанно, соотнесены с человеческим целеполаганием и с реальностью окружающего мира. Общая мысль источниковедческого исследования строится универсально: внутренние параметры
Там же. С. 41.