Кир-завоеватель. Владимир Максимович Ераносян
беспрекословно. Скажу – набросятся и разорвут любого вора. – присмотревшись, он добавил, – Тебя я знаю, ты – Гарпаг! Герой империи и знатный воин! Я служил под твоим началом во время осады Ниневии!
Пастух почтительно поклонился.
– Воин, но не убийца… – покачал головой военачальник, задумавшись о чем-то своем и поправив покрывало в корзине. – Ты, значит, ветеран?
– Да, господин. Тогда ты был хазарапатиш и тысячей командовал! Недосягаемый, суровый! Куда тебе меня запомнить было! Когда вавилоняне-союзники попятились назад, мы по твоей идее сделали высокую насыпь под стену ассирийцам, забрались на курган и быстро одолели их. Тогда еще тебя стрела чуть не сразила! Не помнишь ты меня!
– Не ты ль меня накрыл! Знакомое лицо!
– Я! Верно! Неужели ты узнал! И запомнил мое лицо! Эко диво! Я – Митридат. В честь Митры* наречен.
Гарпаг с некой брезгливостью обнял Митридата, а на глазах пастуха проступили слезы. Сановнику было не до сентиментальных воспоминаний, но он все спросил:
– Так ты не пал! Значит, выжил. Как рана?
– Зажила давно.
– Все ходишь в пастухах чужих отар? Такой храбрец, но почему же не обласкан властью?
Митридат улыбнулся и пронзил своего бывшего командира обжигающим взглядом, но тут же отвел взор, словно скрывая какую-то застарелую обиду. Потом пастух вздохнул, сел на огромный валун, погладил шершавый камень и начал вспоминать вслух:
– У воина с пращой, оторванного от земли каппадокийской в интересах Мидии, тогда был только камень, но не было щита. Я щит добыл в бою. Трофейный. Но ты велел легкой пехоте атаковать. И мы по бескрайней равнине без лишней ноши ринулись прямо на ассирийских всадников. Кто пожалеет крепостных и нищих, тем более из племени вассалов?! И даже щит приобретенный в обозе мне пришлось оставить. А дальше штурм на зубчатые стены, твое чудесное спасение… Да, был я без щита, но сам я превратился в щит. И от стрелы тебя укрыл…
__________________________
*Митра, Мифра (на древнем авестийском языке Miora – букв, «договор», «согласие») – древне-иранский мифологический персонаж, связанный с идеей незыблемости договора, а также выступающий как бог солнца. (Здесь и далее прим. автора)
Гарпаг прокашлялся от пристального взора своего спасителя, которому не воздал по заслугам.
– Еще не все… – продолжил Митридат. – Когда я раненный остался в водах Тигра, на левом берегу, бурное течение унесло меня на бревне от разрушенной осадной башни. Очнулся я в Междуречье, выполз на берег и снова потерял сознание. Там в шатрах пировали вавилоняне. Все праздновали свадьбу их царя и сестры великого Астиага. Они меня и подобрали. Придя в сознание снова, увидел я, что закован. Как я не объяснял халдеям, что служил в войске Мидии, назвал имя своего хазарапатиша, тебя, мой господин, поведал, что дома меня ждет жена, союзники мне не поверили и увели в плен. И вместе с иудеями-рабами я строил Зиккурат, проклятую башню в честь их божества Мардука, которая должна была соединить землю с небом.
– Да,