Таинственный пассажир. Лев Самойлов
него, уже умела разбираться в людях, в их поступках, в их словах, а разобравшись, поступать так, как подсказывала ей ее комсомольская совесть.
– …Мы встретились три раза, – продолжала рассказывать Аня. – Побывали в кино, в театре. Сиротинский избегал говорить о своей работе, да и о моей никогда не расспрашивал. Но вот недавно произошел случай, который заставил меня насторожиться.
В предпоследнюю встречу я сказала Володе, что в воскресенье в клубе нашего института состоится вечер; после торжественной части будет концерт и танцы. Володя очень хотел побывать на этом вечере. Когда я сказала, что это трудно сделать, ведь вечер только для своих, он обиделся, стал обвинять меня в том, что я просто не хочу быть с ним, что собираюсь встретиться с кем-то другим, стал выдумывать всякие глупости. Ну, я уступила. Провела его как своего родственника, – опустив голову, призналась Аня.
– В президиум были избраны знатные люди института, среди них – руководитель лаборатории «С» Иван Васильевич Барабихин. Сиротинский почему-то с большим вниманием разглядывал всех сидевших за столом президиума и особенно – Ивана Васильевича. Я это заметила, хотя Владимир, как мне показалось, старался не обнаруживать своего интереса к товарищу Барабихину.
– Любопытно… Что же вы все-таки заметили?
– Когда я несколько раз обращалась с вопросом к Володе, он поспешно отводил взгляд от Барабихина и отделывался какой-нибудь шутливой фразой. Но я чувствовала, что, отвечая мне, он думает о чем-то другом. Это было обидно и неприятно.
– Неприятно для влюбленной девушки? – Сергей Сергеевич внимательно, без тени улыбки, поглядел на Липатову.
Аня заметно смутилась, но головы не опустила. Она выдержала взгляд Дымова и ответила твердо, без колебаний:
– Скажу вам откровенно, товарищ полковник. Уже в тот момент поведение Сиротинского несколько удивило и даже взволновало меня. Ведь Сиротинского я почти не знала. А лаборатория «С»… в общем, вы сами, конечно, понимаете…
– Поведение Сиротинского показалось вам подозрительным?
– Утверждать я не могу… такой вывод был бы поспешным. Но у меня появились сомнения…
Аня помолчала, будто собиралась с мыслями, потом продолжала:
– …Несколько раз в течение вечера Сиротинский, правда, будто случайно, мимоходом, спрашивал меня о Барабихине. Но я уже была настороже и в конце концов не выдержала – очень резко сказала Володе, что его любопытство и такой интерес к Ивану Васильевичу для меня непонятен. Да, я прямо сказала Сиротинскому, что очень сожалею о том, что пригласила его к нам в клуб… Вот так! Иногда я бываю несдержанной…
Девушка нервно теребила сумочку. Она часто, порывисто дышала. Дымов встал, прошелся по кабинету. Потом остановился у окна и открыл его. В комнату ворвался вечерний городской шум. После короткого молчания, не оборачиваясь, Сергей Сергеевич попросил Липатову продолжать.
– Наверное, мои слова напугали Сиротинского, я это заметила