Княже. Екатерина Ёлгина
про деревья: странная тема, но мне было всё равно.
– Когда-то давно, а кажись лет семьдесят назад, появились заросли осины в нашем лесу. Взяли и вылезли на окраине, чудно так. А я в ту пору следил за деревцами-то, изучал. Вот путник однажды забрёл туда, в самый край, и ну ломать тонкие ветви. Я налетел, отругал, хотел даже натравить волков за безобразие, а путник-то оказался перекинувшимся вурдалаком! Он-де прознал про свежие осинки и решил уничтожить, пока в силу магическую они не вошли… всем же известно, что осиновая стружка да колья из созревшей породы вредят мертвякам-кровопийцам… да не только им, конечно. Вот ведьмы черные любят деревце сие, ежели не против них действует: заклятья насылают на сонного человека, ветками осиновыми бьют в грудь, а потом силы высасывают… а вообще, против нежити хороша она, осинка-то. Сколько я их выхаживал, сколько рассаживал! Но не только осиной занимался ж я: вот, к примеру, кусты можжевельника…
Я сам не заметил, как уснул от неторопливых рассказов толстого, обросшего деревянными коростами лешего. Торчащая из уха зелёная ветка добавляла странности его облику: будто случайно застряла много лет назад, да так и осталась внутри.
Мне приснилась Лина. Из кромешной тьмы, будто откуда-то издалека, вынырнула её тонкая маленькая фигурка. Обернувшись ко мне на секунду и, приложив палец к губам, жестом пригласила следовать за ней. Я не разглядел её лицо, но почудилось, что глаза были закрыты. Не заставляя себя ждать, двинулся следом.
Лунный свет дотягивался до узкой тропинки среди корявых облетевших деревьев и колючих кустов. Из тьмы на нас смотрели тысячи пар глаз, принадлежащие далеко не ночным животным. Лина остановилась и показала на одно мёртвое, чёрное дерево справа. Ствол загорелся тёплым мерцающим светом лишь на мгновенье, но я запомнил его и даже будто учуял запах, как бы странно это не казалось. Девушка продолжила путь, ускоряя шаг. Я так хотел остановиться и прижаться к ней, пусть в шкуре волка, но почувствовать тепло любимого тела, ощутить её прикосновения… кажется, даже поскулил едва слышно. Но она резко остановилась, обернулась и крикнула так, что едва перепонки не лопнули:
– Проснись!!!
Я подскочил, ещё не очухавшись ото сна, и зарычал, озираясь в сумраке. Последнее, что я запомнил, были закрытые глаза Лины на бледном лице. Из них текла кровь.
Глава 5
Капитан навис над Линой и добрых три минуты разглядывал бледное лицо. Он хмурил брови, чесал бороду, но к девушке не прикасался. Потеряв терпение, Малика злобно прошипела, отодвигая его в сторону:
– Своих матросов вы тоже так осматриваете?
Ворожея присела на узкую кровать, обмакнула платок в чашу с водой и нежно оттёрла новые капли крови, что успели скатиться из глаз.
Лина вновь крепко спала.
– Раньше такого не было, говорите? – Тихо уточнил Сидорх, чувствуя себя глупым и бесполезным в этой ситуации.
Малика посмотрела на него исподлобья, не ответив. Подруга издала громкий стон, дёрнула рукой, но не проснулась.