Мир за дверью. Артем Патрикеев
завтра нам предстояло столкнуться с техникой (что это будет за техника, мы не знали, да и не очень-то хотели знать (правда, на наше мнение все чихали, поэтому хотим мы этого или нет, но встретиться завтра с этой техникой все равно придется, если, конечно, наемники сдержат свое обещание)).
Из-за пережитых волнений очень хотелось спать, а с другой стороны, наступило такое состояние эйфории, что решение предстоящей проблемы теперь казалось таким простым и совсем не опасным (как же мы ошибались!).
– Мне очень не хочется их убивать, – говорил Ратибор. – Но если так пойдет дальше, выхода не будет. Сколько их может быть? Тысячи! Шестнадцать раненых человек дела не решают.
– Ты прав. Будем держаться до последнего, но как только дело примет опасный для нас поворот, как говорится, когда вопрос будет стоять «или он, или ты», лучше выбирать «ты», точнее, себя, а значит, «он» должен будет удалиться, а уж в больницу или в царство мертвых – судьба рассудит.
Тема была весьма злободневной, и нам не хотелось ее обсуждать. Так что, когда были расставлены все точки над «i», она закрылась сама собой.
Дуболес в этот вечер был очень молчалив. Мы понимали его состояние: погибшие деревья, погибшие насекомые (ведь погибли не только осы, погибло очень много мелких существ, мирно живших на деревьях и убитых шальными пулями, а также тех, кого убили тяжелые сапоги да и падающие тела наемников). Мы постарались его утешить, хотя и понимали, что это всего лишь начало, а значит, жертв может быть намного больше. Наконец он произнес:
– Да, если так пойдет дальше, я буду убивать! Сегодня я лишь потешился с корнями, а завтра… Ну, что будет завтра, завтра и посмотрим.
– Дуболес, а ты выращивай деревья каждую ночь, вот мы и будем продвигаться все дальше и дальше, оттесняя врага. Драться на их территории лучше, чем на своей, – сказал я перед сном.
– Выращивать деревья на смерть! – Эта мысль ужаснула Дуболеса.
– Ну почему же на смерть. Они послужат для того, чтобы выжили все остальные. Да, мы еще посмотрим, кто кого будет убивать – они нас или мы их! – в сердцах сказал Ратибор и отвернулся.
– Надо расставить дозорных как можно дальше, мало ли, что они придумают, – сказал я Дуболесу.
– Уже сделано. Все расстояние до города, а это ни много ни мало, а двадцать километров просматриваются, прослушиваются, пронюхиваются. Так что ни один человек не проскочит незамеченным, – с гордостью ответил Дуболес, показывая свою сообразительность и дальновидность.
Засыпать со злыми мыслями нельзя. Только сохранив добро в сердце можно жить и бороться за правое дело (коим мы считали защиту леса). Я успокоил свое сознание и мысленно устремился к звездам. Зачем людям понадобился этот небольшой (по космическим масштабам) клочок земли, когда перед ними открыто все небо? Вон, в некоторых репортажах, подслушанных в домах, говорилось о межпланетных экспедициях. Тогда зачем им все это? Неужели желание одного-двух человек может играть