Невозможное объединение. Юлия Туезова
Как-то стало даже грустно. Я уже разворачивалась, чтобы вернутся обратно во дворец, как меня окликнули. Обернувшись я увидела своего старого знакомого. Это был Вадим. Тот самый, который не различает цвета. Как же мне тогда повезло, вновь подумала я.
– Здравствуйте! – искренне обрадовалась.
– Ну, здравствуй, как дела у тебя? – спросил Вадим.
– Да ничего, а вы не могли бы мне помочь купить кое-чего?
– Ну, я вроде как никуда не тороплюсь.
С помощью Вадима было куплено все и даже чуть больше. В благодарность я даже оплатила Вадиму несколько продуктов.
– Ты где пропадала три часа? – хмуро спросил стражник у ворот.
– Ходила по делам, а что?
– Что? Да меня чуть не четвертовали из-за того, что я тебя выпустил! – огрызнулся он – Ты пленница и не можешь гулять за пределами дворца одна!
– Ну, так надо было об этом сказать – пожала плечами я. Не собираюсь испытывать угрызения совести за чужие ошибки.
– Теперь иди к правителю и лично скажи об этом – фыркнул стражник.
– Без проблем – ответила.
Суртюмуэль
Я сидел на троне и потирал виски. Утро не задалось с самого утра. Во-первых, эта сумасшедшая ворвалась ко мне в комнату. Причем застала меня в абсолютно расслабленном состоянии. И как я её не почувствовал? Как какой-то маленький мальчик испуганно прикрывался перед ней. А она и вовсе пришла в непотребном виде. Совсем баба без мозгов. В общем, пришлось согласиться со всеми её глупыми требованиями, лишь бы она ушла. Немного успокоившись, я спустился на завтрак, чтобы поговорить со Светлославой. К моему изумлению она не вышла на завтрак. На мой вопрос о том, где она могла быть, слуги лишь пожимали плечами. В своей комнате её не оказалось. Опять все происходит не по согласованию. Снова нет четкости и уверенности. Как я могу править, не зная, где моя пленница?
Уже немного накрученный, я, вспоминая её утренние слова, поднялся наверх к Фурану. Старик, как всегда, страдал маразмом. Он вновь забыл, что правитель я, а не мой покойный отец.
– Да, заходила недавно девица, новая любовница правителя, помню-помню – кивал старик.
– И что она хотела?
– Она денег просила, видно отец твой вновь пошел в расход. Так и казна скоро опустеет. А если война начнется? Ты бы поговорил с ним, Суртюмуэль.
Я закатил глаза. И почему я его до сих пор тут держу? У него начался маразм ещё при живом отце и каждый день он забывает все, что я ему рассказываю. Но, надо отдать должное, по расходам у него все четко записано в тетрадь.
Ничего конкретно не узнав, я спускался по лестнице. Итак, что мы имеем: одна пленница, взяла деньги из казны и куда-то сбежала. Просто прекрасно!
Сильно отругав стражника, дежурившего перед воротами, я, накрученный убеждениями Клауса о подставе, направился в тронный зал, писать гневное письмо правительнице светлой империи. Неужели меня так ловко держали за нос?
Я писал, что больше не намерен