Тропы. Книга горечи и утешения. Часть 2-я (2016). Марина Царь Волкова
не увидит её под рубашкой,
Не будет при мне ни щита, ни меча,
Я в бой свой последний пойду врукопашку,
Сильны ещё руки, и кровь – горяча,
И сердце упрямое бьётся и бьётся,
И прячутся грозы под сводами век.
А в небе ночном Перуница смеётся
И сыплет на Землю серебряный снег.
Дыхание Снежня – метельная стая,
Снежинки летят и стремятся к огню…
Не плачь обо мне, я уже не растаю —
Никто не пробьёт ледяную броню.
Когда Млечный путь тонкой струйкой стекает в чашку,
И звёзды свои лепестки распускают дружно,
Мне кажется, будто бы в небе – цветут ромашки
И пахнет весной. И другого уже не нужно —
Всё дивно и мудро, никто не отнимет счастья,
Не спутает нити дорог, серебристо-зыбких.
Вот плавится воск, и уносятся прочь ненастья,
И Месяц в окошко с лукавой глядит улыбкой.
А новые свечи горят так светло и жарко,
И новые песни так манят своею силой…
Мне падают звёзды в ладони – небес подарки
За тем, чтобы я их кому-то опять дарила…
Я скоро взлечу, устремясь по пути Валькирий
Над сном диких трав, над Землёй в снеговом уборе,
И будет по правую руку – небесный Ирий,
И будет по левую – бурное Ильмень-Море.
И Матерь Земля, ледяные сорвав вериги,
Дыханьем согреет замёрзшие за ночь стопы.
Закроются разом все битвы, долги и книги,
Откроются все потаённые прежде тропы.
А утром над лесом, на синей небес странице,
Где искрами звёзд рисовались узоры судеб,
Свой огненный росчерк прекрасная Перуница
Оставит на память. И гром возвестит о Чуде.
На февральской заре
Снег растаял. Лишь в лужах звенит тонкий лёд,
Да бегут ручейки по рябинной коре…
Я по полю из льна алым шёлком восход
Вышиваю на тусклой февральской заре.
Колыхается пламя громничной свечи,
Озорной огонёк отражает стекло.
Только голос твой нежный сквозь вёрсты звучит,
От него и зимой – так волшебно тепло.
По оплечью рассыпав жемчужинки звёзд,
Засыпаю с иглой у живого огня…
За окошком светлеет. Задумчивый клёст
С одинокой рябины глядит на меня.
…Солнца луч через шторы скользнул на кровать,
Невесомо коснулся пушистых ресниц…
Мне бы в травах душистых тебя целовать
Под беспечное пенье проснувшихся птиц.
И хотя бы на час из зимы, февраля,
Где то оттепель душит, то вьюги метут,
Убежать часом добрым в густые поля…
Там роса на траве и ромашки цветут.
Я сплела бы тебе, самый светлый мой друг,
Из чудесных цветов чародейный венок.
Нас венчал бы рассветом разбуженный луг,
Что сейчас улыбается нежно из строк.
Позабудь