Сонджу. Вондра Чхан
и красная от усилий, до побелевших костяшек вцеплявшаяся в руку Сонджу, родила ребёнка. Когда ей сказали, что это девочка, Вторая Сестра закрыла глаза и застонала. Медсестра шлёпнула младенца пониже спины: раздался громкий плач.
Девочку омыли и вернули матери, уже чистую и завёрнутую в хлопковую ткань.
– Самые лёгкие мои роды. На этот раз ребёнок вышел головой вперёд, как положено.
В комнату зашла свекровь. Приподняла ткань на ребёнке, заглянула под неё, молча развернулась и ушла.
В глазах у Второй Сестры стояли слёзы. Сонджу подумала: несмотря на все свои жалобы на особое отношение свекрови к мальчикам и несмотря на все свои заявления о том, что с собственной невесткой она так не поступит, Вторая Сестра была безнадёжно пассивной личностью. Сонджу хотела бы, чтобы она, по крайней мере, вытерла слёзы.
Приехал муж Второй Сестры. Он поблагодарил Сонджу и улыбнулся жене. Сонджу поняла: она ошибалась насчёт того, что Корея не подвержена переменам. Этот мужчина пришёл к жене, чтобы проведать её и новорождённого младенца, и наблюдал, как девочка, зевая, дёргает ручками и ножками.
– Ребёнок здоров, – сообщил он жене.
Вторая Сестра взглянула на него и вздохнула:
– Ещё одна девочка.
Он улыбнулся ей:
– Всё в порядке.
Когда он ушёл, Сонджу попросила:
– Дай мне подержать ребёнка.
Девочка была такая лёгкая! Сонджу вдохнула её молочный запах и заворковала с ней:
– Ты первая из родившихся в этой семье после окончания японской оккупации. И ты родилась в важный день: десятое мая 1948 года, первые общенародные выборы в Национальное собрание Республики Корея. Через три года после ухода японцев наша страна наконец стала полноценной независимой республикой! Какие же у тебя планы на будущее?
Вечером Сонджу увидела соломенную верёвку, свисающую над двойными воротами – так объявляли о рождении ребёнка. В узлах верёвки торчали угольки с регулярными интервалами, чтобы отогнать злых духов. Когда роды только начались, в ожидании мальчика свекровь велела слуге вставить высушенный красный перец в петлю между угольками. После родов она велела убрать все перцы, прежде чем повесить верёвку. Через три дня верёвку сняли. После традиционного месяца отдыха с ребёнком в комнате Вторая Сестра вернулась на кухню, возобновляя свою обычную работу.
Девочка была здоровая, крепкая, плакала громко и часто. Свёкры жаловались. Вторая Сестра поджимала губы и говорила:
– Они бы не жаловались, если бы это был мальчик.
Только через три месяца младенец успокоился. Тогда в комнату Второй Сестры пришла Чинвон, чтобы снова взглянуть на ребёнка. Сонджу подвинулась, позволяя ей сесть поближе к младенцу.
– Чинвон, смотри, какая она уже большая.
Чинвон внимательно посмотрела на ребёнка. Затем повернулась ко Второй Сестре:
– Я слышала, младенцы растут быстро, но прошло три месяца, а она всё такая же уродливая. Не говори никому, что она твоя.
Вторая Сестра криво улыбнулась,