Пара интересных: пёс и кот. Эка Парф
от ощущения собственного великолепия. А перед этим чувством бессилен любой кот. Ничто в масштабе Галактики не может быть важнее и полезнее кошачьего самолюбования. Глупо и бесполезно даже пытаться растолкать кошака, когда тот погружен в мысли о себе самом. Довольственно закрыв глаза, Гузи принялся негромко намурлыкивать себе под носик мотив одного из классических музыкальных произведений П. И. Чайковского. Питомец был близок к исступлению, когда в его хрустальный мир ворвалось чье-то громкое сварливое карканье. Момент был утерян – Гузи спустился на Землю.
Кинув в пролетающую ворону пару сальных выражений, котик попытался восстановить духовное равновесие. Ему не сразу удалось привести в порядок свои мысли и чувства. Решив, что плохое настроение следует просто переждать, он принялся вылизывать передние лапки. Занятие это действовало на кота терапевтическим образом: уже через минуту скверное настроение Гузи переродилось в светлое и лучезарное мироощущение. Лишь мысли о Гризаиле не давали эго сиамца покоя.
По мнению сиамца, этот Мейн Кун обладал излишней прямолинейностью, крайней непредсказуемостью и, возможно, страдал от бешенства. Сиамцу льстила собственная смекалка. И все же его самокритичность (а кто безгрешен?) и страсть к деталям сделали свое дело. Эти два приятеля – близких родственники паранойи – породили в мире Гузи маленького монстра – беспокойство. Опасение, что дерзкий новичок обладает большей харизмой, чем сам он. И что когда-нибудь он затмит собою его сиамское величие. Гризаиль говорил уверенно, без запинки. Каждое его слово утверждало, подытоживало и заверяло слушателя в правоте Мейн Кун. Этот кот обладал даром оратора и явно имел какое-никакое преставление о риторике. Он знал, какие слова надо использовать, где стоит сделать театральную паузу и как из собеседника сделать сподвижника личных целей. Таких, как он… или как Гузи, слушают. За такими, как они, идут. Но Гузи не нужен преемник. Единственное, что, по его мнению, спасало ситуацию – он один слышал все, что слышал. И он все еще самый универсальный и достоверный источник информации про всех и каждого в этом городе. Лишним поводом для радости послужило появление Сэнди. Гузи предвкушал валы новой, свежей, никем на Маунт-стрит «не подмеченной» информации. По крайней мере, он так думал.
Никто так и не заметил следящего за всем происходящим Драго. Тот расположился в ложе театра, созданного всемогущим Случаем, на ветке дерева.
Ящер готов был поклясться: это лучший день в его чешуйчатой жизни. Более наполненного фактами, явками и паролями дня, вспомнить он был просто не в силах. Конечно, все услышанное требовало немедленного распространения. Этот кот – Гризайль – угрожал одному из жителей Маунт-стрит. В прошлый раз он чуть не свел в могилу одного зазевавшегося на прохожую кошечку кота. Драго гордился своей проницательностью, но еще больше его восхищал собственный интеллект.
В первую очередь