Петр I. Том 1. Алексей Толстой
гробу и на каком кладбище его хоронить.
Участие Петра в законотворчестве исходило из его веры во всемогущую роль «добрых порядков», под которыми подразумевались глубоко продуманные законы и надлежащим образом устроенные учреждения. «Глава же всему, – наставлял царь, – дабы должность свою и наши указы в памяти имели и до завтра не откладывали, ибо как может государство управлено быть, егда указы действительны не будут, понеже презрение указов ничем рознится с изменою»[1]. В другом указе на этот счет сказано еще более выразительно: «Ничто так ко управлению государства нужно есть, как крепкое хранение прав гражданских, понеже всуе законы писать, когда их не хранить, или ими играть как в карты, прибирая масть к масти». Указы объявлялись «фортецией правды», а их нарушители уподоблялись людям, которые под нее «тщатся всякие мины чинить».
Итак, общее благо обеспечивают указы, регламентирующие жизнь всех слоев населения. Но меру регламентации, надобность в тех или иных указах, меру наказания за их невыполнение определяют правительственные учреждения. Их организации Петр уделял не меньше внимания, чем законотворчеству.
Сопоставляя сеть правительственных учреждений XVII века со структурой государственного аппарата, возникшего в процессе административных реформ Петра, можно обнаружить несколько существенных отличий. Одно из них состояло в более четком разграничении функциональных обязанностей: в приказной системе существовало несколько критериев для создания приказов (территориальный, общенациональный, отраслевой), а при организации коллегий был положен единый принцип, а именно отраслевой. Это позволило сократить количество центральных учреждений – вместо 44 приказов, существовавших в конце XVII века, было создано 12 коллегий. Но главное отличие приказной системы от нового правительственного аппарата состояло в том, что последний снизу доверху был пронизан бюрократическим началом. Формирование абсолютной монархии шло бок о бок с формированием российской бюрократии. Одной из черт бюрократии была ее полная зависимость от монарха. В XVII веке бояр, например, поставляли несколько аристократических фамилий страны, и, хотя боярский чин юридически не был наследственным, фактически сыновьям боярина в перспективе обеспечено было место в Боярской думе. Сенатор петровского времени отличался от боярина прежде всего тем, что не порода, знатность происхождения являлись критерием, обеспечивающим ему место в Сенате, а его личные способности, мера подготовленности к занятию этой должности. Таким образом, путь в Сенат был иным, чем в Боярскую думу. Но иной была и судьба сенатора. Боярин – это чин, в то время как сенатор – должность. Сенатор пользовался преимуществами этой должности до тех пор, пока он заседал в Сенате. Боярина, попавшего в опалу, царь лишь в редких случаях лишал боярского чина. Обычно опальный боярин получал назначение воеводой в глухой уезд, но от этого он не утрачивал боярского чина.
ЗАСЕДАНИЕ