Любовь с подвохом. Анна Шаенская
восемь человек! – торжественно воскликнула я.
Многовато… но с этим можно работать. А если хорошенько пройтись по мотивам и алиби…
– Катарина, не мчи впереди Теней, – усмехнулся Дагман, подходя ближе, – и не сбрасывай остальных со счетов раньше времени.
– Я и не собиралась! – возмущённо взмахнула карточками. – Только эта версия…
– Неплоха, но далеко не идеальна, – осадил меня паук.
– Аргументируй, – подбоченилась, готовясь отстаивать свою теорию.
Как по мне, так пазл собирался просто отлично!
Убийца применил запрещённое плетение, а случайно такую пакость не наложишь. Это вам не бытовое проклятье. Да и использование снотворного, ускоряющего действие аркана, настораживает.
– Всё указывает на то, что убийца действовал наверняка и прекрасно разбирался в нюансах, – добавила я. – А значит, знал и о том, по каким признакам его могут изловить.
– Верно, – легко согласился Дагман, – преступник мог ослабить жертву, устроить ментальный допрос и исчезнуть из особняка перед смертью Карло, когда спасти его было уже невозможно.
– Так я об этом и говорю! Чтобы так ювелирно всё просчитать, нужно великолепно разбираться в запрещённой магии…
– Или убийцу просто спугнули слуги, – перебил меня паук. – Вспомни нашу первую версию. Возможно, преступник не успел выудить из памяти Карло нужные сведения, поэтому и бросился за Таем.
Хм… Вариант Дагмана был весьма логичен, но в таком случае мы возвращались к тому, с чего начинали…
– Я не говорю, что твоя теория не имеет права на существование, – добавил паук, заметив мой понурый взгляд, – она вполне рабочая. Но остальных рано вычёркивать из списков подозреваемых.
– Пока подозреваем всех, – Сантьяго забрал у меня снимки и разложил на столе, – но предлагаю начать с версии Катарины. Восьмерых проверить проще, чем половину города.
– Здесь даже спорить не буду! – заливисто рассмеялся Дагман. – К тому же список вышел более чем колоритный.
Это точно…
Я вновь перевела взгляд на снимки. С первой фотографии на меня смотрел импозантный мужчина средних лет с аристократичным холёным лицом и длинными серебряными волосами, собранными в высокий хвост. Дон Виэльской мафии был на удивление хорош собой, и даже небольшой шрам, белесым росчерком пересекающий его левую бровь, не портил впечатление.
Зато сразу настораживало подчёркнуто добродушное выражение лица и снисходительность во взгляде. Серебряный лис не любил лишней крови, предпочитая плести тонкие интриги и наносить ювелирные удары, хотя хладнокровия и жёсткости ему было не занимать.
Зато его консильери Диего Терини напоминал бешеного волка. Смуглая кожа, острые грубые черты лица, бездонные жёлтые глаза и кривая ухмылка, больше похожая на оскал. Казалось, открой он пасть, и с клыков на землю моментально стечёт ручеёк крови.
Советник дона отличался неукротимым нравом и был скорым на расправу. А ещё обладал