Серая кошка по имени Марта. Александр Боярский
встретила ярким солнцем, теплой погодой. И было как-то необычно чувствовать, что в феврале могут быть яркие солнечные и теплые по -летнему дни, и совсем не быть мороза. За окном отеля плескалось море. Загорали девушки. Анжела была на семинаре, а у меня было свободное время и я выбрался на улицу, побродить по городу, посмотреть, как люди живут.
Если бы я попал в Италию лет пятнадцать назад, то тогда бы точно сошел с ума от этого разнообразия товаров и услуг.
А сейчас – нет!
Всё, или почти всё, есть и у нас. Поэтому мне интересно было бродить по улицам и изучать людей. Особенно итальянцев. Почему-то мне казалось, что в каждом мужике я видел потенциального соперника и любовника Алины. Чушь конечно, но мне так казалось. Скорее всего, мне просто, наверное, так хотелось это чувствовать.
Так я набрел на одно питейное заведение ночного типа, под названием «ПЛЕЙБОЙ». Ночной клуб. Знаменитые заячьи ушки нельзя было спутать ни с чем. Но был день, и никакого концерта. Артисты отдыхали. Я посидел у стойки бара, выпил рюмочку «Мартини» и уже двинулся обратно к выходу, когда увидел издали пару: красивого итальянца, и с ним молодую и красивую женщину среднего роста. Лица я не успел разглядеть, она повернулась спиной, что-то сказала своему спутнику и исчезла за дверью туалетной комнаты.
Но голос! Он был так похож на голос Алины. Не может быть? Я вышел из заведения и спрятался за деревом, недалеко у входа. Сделал вид, что просто отдыхаю, облокотившись о дерево.
И стал ждать.
Но видно, напрасно. Женщина не появилась. Видно они остались в ночном клубе. Может быть она здесь работает. Очень похожий голос. Я не мог ошибиться. По крайней мере не хотел. Чуть не испортилось всё настроение. Нет, это какое-то наваждение. С этим надо что-то делать.
Вечером, после семинара, я повел Анжелу в ночной клуб. Она охотно согласилась, естественно ничего не подозревая. Я постарался занять места так, чтобы хорошо была видна сцена, но самому оставаться незамеченным. Наш столик стоял у колонны, немного сбоку и мне, и Анжеле было всё очень хорошо видно. Мы заказали ужин. Анжела была довольна. Её лицо светилось от счастья, чего нельзя было сказать о моём. Нет, оно не было грустным, но и радости в нем не чувствовалось. Я это понял сам, и попробовал улыбнуться. Получилось какое-то жалкое подобие улыбки. И мне самому стало смешно от своих гримас.
Мы весело о чём-то болтали, пили «Мартини», и я судорожно посматривал на сцену. Каждый выход артистов почему-то вызывал у меня приступ страха, словно я совершаю какое-то преступление, и никакое раскаяние не поможет мне.
Программа шла своим чередом, объявили следующий номер, и вот тут появилась она. Её было не узнать. Стройная фигура, какое-то непонятное одеяние из перьев боа и что-то такое на голове.
– Нет, ты только посмотри, Кирилл, бог мой, какой костюм. Анжела восхищенно смотрела на сцену, и, по-моему, кроме костюма никого не видела. Алину она просто не узнала. Одно дело фотография, и совсем другое дело – живой человек, тем более в таком экстравагантном