Жемчужина для кумихо. Татьяна Ткачук
там?
– Где – там? – раздельно произнес сумасшедший. Ноздри его тонкого прямого носа затрепетали, словно мужчина сдерживал свою ярость из последних сил.
– В больнице… Ты ведь оттуда пришел ко мне?.. – последние слова она произнесла уже почти шепотом.
– Нет! – отрезал незнакомец. – Я пришел из… Это место. Как же оно называется? Ну, ты знаешь! Ты была там… С этой своей… Шумной такой… Даже еще более шумной, чем ты сама! Там. Висят. Картины. Вот!
– Ты… имеешь в виду «выставочный зал»?! – Рита воззрилась на него, словно мужчина изрёк какую-то совсем уж несусветную чушь.
– Да, – наклонил он голову.
– Картины… Боже!.. – она вдруг все поняла. – Ты!.. На той иностранной картине… С выставки!..
– Да! – он медленно и самодовольно наклонил голову.
– Господи! – обронила девушка. – Скажи мне, что я сплю! И все, что вижу, мне снится! И ты снишься мне!..
Он хмыкнул и одним широким шагом опять очутился у кровати и, схватив ее за предплечье, рывком поставил на ноги, так что Рита испуганно пискнула.
– Нет. Ты не спишь. И я – настоящий. И мне нужна твоя помощь, человечка!
– Что? «Человечка»?! Ты что, блин, эльф из этих фэнтези-книжонок?! – всхлипнула девушка.
– Что ты все время твердишь про каких-то… эльфов? – досадливо поморщился незнакомец… кумихо?..
Где-то она уже слышала это слово. Причём, совсем недавно. И даже, вроде бы, ей объясняли его значение.
Господи, Рита! Кажется, поход в ночной клуб был совершенно лишним, потому что после него тебе окончательно и бесповоротно отшибло память! Но прежде, чем ее мозг успел осмыслить это, губы уже произнесли сами по себе:
– Да потому что ты ведешь себя, как они! Высокомерно, нагло и с презрением ко всему миру! Да еще и человечкой меня называешь!! – от возмущения она сложила руки на груди и даже ногой притопнула, совершенно забыв о ране на ней. И тут же снова вскрикнула, плюхнулась задом на кровать и, вцепившись ладошками в подошву, заверещала от боли:
– Уй-юй-юй-юй-юй! – и принялась баюкать поврежденную ногу, раскачиваясь из стороны в сторону. Слезы брызнули из глаз девушки, и она совершенно по-детски разревелась.
– М-м-м! – промычал, как от зубной боли, «эльф». – Ох уж, эти женщины! Ну, чего ты ревешь?!
– Бо-о-ольно! – протянула она, заливаясь слезами.
Он присел рядом на край кровати и вздохнул:
– Слушай… Вот чего всегда терпеть не мог – так это женских слёз! Заканчивай, а?
Но Марго опустила ногу на пол и, закрыв лицо руками, заплакала еще горше. Тогда он, помявшись, вдруг протянул руку и, приобняв ее за плечи, неловко привлек к себе:
– Ну, ладно… Поплачь, если так хочется… Но только недолго, слышишь, человечка?
Ответом ему были только громкие всхлипывания.
Глава 8
Некоторое время в темной комнате, сумрак которой разрезал только свет, падавший из кухни, слышны были лишь тихие звуки, которые издавала плачущая в объятиях пришельца Рита. Потрясение, которое испытала девушка, вылилось в эту слезливую реакцию.