Чистый дом. Андрей Григорьевич Спасский
стоял на небольшой площади, служившей одновременно центром и плацем для пограничной деревни, которая выполняла роль крепости, защищающей южные границы государства Бенгалия от нападений соседей.
Населенный пункт находился на небольшом холме, который сплошь до горизонта был окружен густыми лесами. Только с одной стороны виднелась узкая полоса степи, уходившая далеко на север.
Деревушка была не самая большая и насчитывала чуть больше сорока строений, окруженных большими каменными стенами. Дороги являлись простой утрамбованной землей и были выложены по бокам неровным булыжником.
Только у центрального здания – судя по всему, местной администрации, – вырисовывалась хоть какая-то архитектурная и творческая мысль. Но все равно оно представляло собой весьма жалкое зрелище. Остальные дома и вовсе являлись грубо сколоченными деревянными постройками. Цивилизации, о которой так грезил Дмитрий, здесь явно не было.
Он не мог поверить в то, что видел. Дмитрий трогал на ощупь дома, надеясь распознать в них декорацию или голографическую иллюминацию. Он переходил из одного места в другое, всматривался куда-то вдаль, потом возвращался. Дмитрий приседал и трогал землю, делал глубокий вдох, и каждый раз с некой беззвучной мольбой в глазах оборачивался к Капитану.
– Где я?
– Добро пожаловать в Бенгалию, мой друг, – усмехнулся Капитан. – В Крепость Розенборг.
– Крепость Розенборг?
– Эта крепость была построена полсотни лет назад, когда мы смогли прогнать зверей с этих мест. Старцы тогда приняли решение не продлевать продвижение на юг, а установить границы государства здесь. Тут очень удобное месторасположение, подобраться к крепости незамеченным невозможно. А дальше на юг идут густые леса, полные болот. Так что Крепость Розенборг является самой южной точкой нашего государства.
– Но как? – продолжал недоумевать Дмитрий, больше обращаясь самому к себе, чем к Капитану. – Как вы можете жить тут? Это же не город! Это даже хуже мусорной свалки после пожара! Как вы это все допустили? Что случилось с прекрасными, четко структурированными городами, полностью подчиненными симметрии? Где ваши пароплановые кабины и ретрансляторы? Где аллеи, цветы, сады? Где четкость, красота и гармония? В конце концов, где же вы предаетесь Порядку?
Дмитрий не мог понять, что произошло. Неужели это не та Земля, на которую летел? Неужели он где-то ошибся и очутился на чужой планете, с дикими варварскими нравами, присущими только животным? Разве может быть ошибка? Конечно же нет. Но что тогда произошло? Что случилось с идеальным Порядком, который так превосходно регулирует жизнь людей на его родной планете вот уже две тысячи лет? Что бы тут ни произошло, Дмитрий понимал: его встреча с мечтой – с родиной Порядка – снова откладывается. «Как тяжел путь к нашим грезам, – думал Дмитрий. – Порой кажется, что все – за соседней дверью, которую стоит только открыть. Но, отворив ее, видишь за ней точно такую же дверь, а за ней