Победи мой страх. Ольга Янышева
привычной темноте.
Потянул едва ощутимый сквозняк по ногам, а до слуха, который помогал замещать организму отсутствующие способности к зрению, донёсся тяжёлый мужской выдох.
«Опять… Припёрся и таращиться на меня! Делать, что ли, больше нечего!?»
– Я знаю, что ты здесь, Зверев. – Ещё один мужской вздох был воспринят с раздражением. – Проваливай. Ещё ночь не наступила. Даже такому загнанному скоту, как ты, позорно стоять в полдень без дела.
Дмитрий ничего не сказал на оскорбление, хотя я прекрасно знаю, что подобное обращение к бизнесмену Всея Питера карается строго и весьма изощрённо… естественно им же самим. Но мне не страшно. Этот палач в своё время меня четвертовал на полную катушку. Больше рубать нечего.
«Я прямо-таки поцелованная «везением»… особенно, если про слепоту вспомнить!»
Пройдя немного, магнат импорта и экспорта спорткаров присел на офисный стул. Кожаное сиденье характерно заскрипело, выдавая расположение Зверева.
– Что читаешь? – Полюбопытствовал неугомонный, уже полгода как донимая меня своим вниманием.
– Мартен Паж «Как я стал идиотом…»
– Интересно?
– Ты скажи. Я только в процессе, а судя по тебе, ты подобное чтиво затёр до дыр.
Ещё один шумный вдох пролился, как бальзам на душу.
– Яна, долго ещё ты будешь острить?
– Пока язык не отсохнет… и… не успокаивай себя. Я острить ещё даже не начинала. Разминаюсь только.
– Ну, конечно, – в голосе мужчины отчётливо слышалась досада. – Ты же умная женщина, а этот сарказм… сплошное ребячество.
– Ха! У меня прямо под пальцами ответ на твой снобизм! – Трогая строчку, процитировала выдержку из труда Мартена Пажа: – «Слово «интеллект» сплошь и рядом означает способность красиво формулировать и убедительно преподносить полную ахинею, а ум человеческий настолько сбился с курса, что порой лучше быть дебилом, нежели записным интеллектуалом». Как тебе такое, а?
– Я ничего не понял. Какой-то идиотизм…
– Значит, ты на правильном пути, – заключила важно, разряжаясь громким смехом, когда Зверев выругался сквозь зубы. – Ой, да ладно. Проехали. В философии ты – профан. Я это давно поняла. Лучше вернёмся к нашим баранам. Ты долго меня будешь держать в заложниках?
– Никто тебя не держит! – Возмутился мужчина.
Его голос стал сокращать расстояние. Зверев явно поднялся.
Когда сильная рука коснулась моего плеча, я вздрогнула, резко поднимаясь.
– Зверев, будь человеком. Борись…
– С чем? – Севшим голосом задал вопрос Дмитрий, явно зная ответ.
Но он был неверным.
– Со своей гадостной натурой.
– Чего?!
Устало вздохнув, поправила повязку до самого носа. Запах дорогущего одеколона заставлял сердце биться перепуганной пичужкой.
«Позор на твою рыжую голову, женщина!»
– Поясни, – почти прорычал Зверев, но руки убрал.
– Как сторонница учений Макиавелли, поясняю: все люди изначально