Подземная война. Алекс Орлов
живи спокойно, торгуй похлебкой с сухарями. Все, больше вопросов нету?
– Нету, – вздохнул трактирщик, и Барабан повернулся уходить.
– Ты помнишь Гонзалеса?
– Гонзалеса? Как же его не помнить, я сколько раз его работу видел. Такого кровопийцу поискать нужно. За ним много кто охотился, да только везло ему.
– Я его видел.
– Как это? Когда? – распрямился Барабан, и его лицо посерело.
– Сейчас, почти что… Только это как будто не взаправду…
– Да ты перепил сегодня, что ли? Морда-то опухшая.
– Опухшая от другого, Барабан. Я сегодня стук услышал, вышел ворота открыть, а там они стоят – Гонзалес и его команда. Ну, может, не вся, а человек двадцать. А один, тот, что справа, – в одном сапоге, понимаешь?
– В сапоге?
– Ну ты же помнишь, рассказывали, что когда они пропадали, так даже по одному сапогу оставили, когда голенища подшивали или там каблуки набивали. Так вот он в одном сапоге и стоял.
– Жуть какую-то рассказываешь, – покачал головой Барабан и нервно хохотнул. – А чего хотели?
– Помоги, говорят. А сами в землю смотрят. Потом створка хлопнула от ветра, я ворота снова открыл, а там уже никого.
Они помолчали. Барабан задумчиво перетирал на пальцах деготь, трактирщик смотрел вдоль улицы, где под забором в тени дремали две собаки.
– К чему это, как ты думаешь?
– Не знаю, Тревор, что тебе сказать. Просто напейся, как следует, а на другой день опохмелись и снова напейся.
– Думаешь, поможет?
– Должно помочь.
Возвращался трактирщик уже по дороге, где встретился с пятеркой пограничных шерифов. Они были при оружии, и лица их были трактирщику незнакомы.
Он посторонился и отвесил поклон, однако они его как будто не заметили. Как-никак королевские слуги.
13
Погода стояла хорошая, ноги после вчерашнего перехода еще побаливали, но в общем отряд шел бодро, и даже мулы не доставляли никакого беспокойства.
Хорошо покормленные на постоялом дворе, они лишь изредка гадили да прядали ушами, отгоняя назойливых мух, которых, к счастью, в это время года было не слишком много.
– Я вот чего спросить у тебя хотел, Ламтак, стало быть, ты обучался на золотых дел мастера, правильно? – спросил Рони.
– Ну да, – нехотя ответил гном. – За то и расплачиваюсь, хотя я по этой работе совсем немного подряжался.
– Но ты же еще подметки клеить можешь и каблуки прибивать – этому ты где научился?
– И не придется ли нам за тебя еще с подметочными цехами воевать! – добавил Бурраш, и все засмеялись.
Дорога пошла под гору, и Рони с Мартином пришлось поддерживать мулов за седло, чтобы они не убежали вниз. Спускались минут десять, в иных местах придерживая мулов даже вдвоем. Дорога была плохой, ее никто не строил и не накатывал, она образовывалась сама собой, и после каждых дождей по-новому.
Спустившись на дно долины, путникам пришлось петлять между болотцами, озерными ямами с чистой водой и множеством наполнявших