Серебряные осколки. Дейзи Вэнити
Эвелин вытянулось.
– Или убили, – согласилась она. – Это ведь б-будет означать, что кто-то из вас двоих может оказаться следующим.
Уинифред с изумлением признала, что Эвелин права. Сама она совсем забыла о том, что у людей Уоррена столько же причин преследовать ее и Теодора, сколько и Стеллана. Наверное, некоторые видят в ней преемницу мистера Уоррена – а значит, угрозу. Избавиться от Уинифред и Дарлинга – означает проложить себе быстрый путь к вершине.
Но как бы Эвелин ни ценила Теодора, Уинифред чувствовала: здесь скрывается что-то еще. Эвелин, которая всей душой ненавидит своего супруга, так рьяно рвется ему помочь? Необходимо вытащить из нее что-нибудь еще, если не признание, то хоть намек на него.
– И что? – равнодушно возразила Уинифред. – Снова заляжем на дно. Нам удавалось неплохо скрываться в Брайтоне.
– П-правда? – съязвила Эвелин. – Если ты считаешь, что ежедневная рассылка к-корреспонденции – недостаточно очевидные сигналы о местоположении, то, п-пожалуй, ты права. Хотя эффективнее б-было бы только забраться на маяк.
Они сердито уставились друг на друга.
– Велю ему какое-то время не писать матери, – парировала Уинифред. – И уж точно не писать тебе.
– Так и б-будешь прятаться всю жизнь? И Т-теодора зароешь в свою нору? Не лучше ли выяснить, что п-происходит, и разобраться с этим раз и навсегда?
На миг сердце Уинифред сладко защемило – Эвелин знала, на что следует надавить. Поиски Стеллана могли послужить великолепным предлогом для того, чтобы вернуться в Лондон.
– У меня есть один вопрос, – помедлив, произнесла Уинифред. – Скажи, почему ты так рвешься помочь Стеллану? Тебе представился замечательный шанс овдоветь, а ты от него отказываешься?
– Я… – начала Эвелин.
Но тут же осеклась и повела плечами, как будто от холода, а на лице ее появилось загнанное выражение – своим вопросом Уинифред застала ее врасплох.
– О чем ты?
– Почему? Почему он все еще дорог тебе? – тихо спросила Уинифред.
Эвелин бессильно прикрыла глаза.
– Я его ненавижу, – прошептала она. – Но… я не могу его оставить. Я перед ним в неоплатном долгу.
– В каком долгу, Эвелин?
– Это не…
– А вот и чай, – послышался голос Дарлинга из коридора, и Эвелин закрыла рот.
Значит, у нее и правда есть какая-то причина защищать Стеллана. Неудивительно – они ведь знакомы с самого детства. Но что это за причина такая, ради которой она поставила крест на собственной жизни?
Теодор поставил поднос на стол и подал Эвелин чашку. Она взяла ее и задержала в руках, не решаясь ни отпить, ни отставить ее. Уинифред отказалась от чая, ее уже начало подташнивать от одного только его запаха.
Она уставилась на Эвелин в упор и без обиняков заявила:
– Хорошо. Мы найдем его.
Эвелин округлила глаза, но не успела ничего сказать – Теодор с оглушительным дребезгом опустил блюдце обратно на серебряный поднос. Руки его дрожали.
– Нет, –