Львы Сицилии. Закат империи. Стефания Аучи
крепа Иньяцио слушает завещание, в котором каждому направлению деятельности Флорио отведен свой раздел. На столе – папки, сложенные в аккуратные стопки. Секретарь нотариуса берет их, проверяет список имущества. Бесконечный перечень – имена, цифры, названия.
Иньяцио невозмутим. Никто не должен видеть его сплетенных под столом дрожащих рук.
Он всегда знал, что сеть их деловых отношений обширна, но только сейчас по-настоящему понял, насколько она сложна и запутанна. Еще совсем недавно у него было свое небольшое дело – винодельня в Марсале. Он любил время сбора винограда, любил вечера, когда солнце исчезает за силуэтом Эгадских островов, за лагуной Станьоне.
Теперь перед ним высится гора бумаг, денег, договоров и обязательств. Ему придется ее покорить, взобраться на вершину, но и этого недостаточно: он должен будет найти новую, еще не покоренную высоту. Флорио обязаны быть дальновидными. Такими, как его дед Паоло и дядя Иньяцио, которые перебрались из Баньяры в Палермо. Такими, как его отец, который создал винодельню в Марсале, взял в свои руки промысел тунца на Фавиньяне и упрямо, вопреки советам, решил открыть литейный цех «Оретеа», который сегодня дает работу и хлеб десяткам мужчин. У Иньяцио не было никаких сомнений в том, что придет и его время идти вперед. Он – мужчина, наследник, тот, кто должен продолжить род, укрепить власть и благосостояние.
Иньяцио расцепляет руки, они наконец-то перестали дрожать, и кладет их на стол. Смотрит на пальцы: на безымянном под обручальным кованое золотое кольцо, которое отец подарил ему два года назад, в день свадьбы с Джованной. Это кольцо принадлежало дяде, чье имя он носит, а еще раньше – его прабабушке, Розе Беллантони. Никогда еще оно не казалась ему таким тяжелым.
Нотариус продолжает чтение: он дошел до распоряжений, касающихся матери и сестер, для которых подготовлены дарственные. Иньяцио слушает и, кивнув, подписывает акты о принятии наследства.
Он встает, оглядывает собравшихся. Знает, что все ждут от него каких-то слов. Не хочет, не должен их разочаровать.
– Спасибо, что пришли. Мой отец был удивительным человеком: у него был непростой характер, но в делах он всегда был порядочным и целеустремленным. – Иньяцио замолкает, подбирая слова. Спина прямая, голос твердый. – Надеюсь, вы будете работать в доме Флорио с тем же усердием, с каким работали при моем отце. Я продолжу его дело и сделаю все, чтобы упрочить его. Я помню, что дом Флорио прежде всего источник существования для многих, он дает хлеб, работу, чувство собственного достоинства. Я обещаю, что буду заботиться о них… о вас. Вместе мы сделаем этот дом сердцем Палермо и всей Сицилии.
Иньяцио кладет руки на папки, лежащие перед ним.
Морщины беспокойства разгладились, настороженные взгляды стали мягче.
Пока им хватит моих заверений, думает Иньяцио и чувствует, как спадает напряжение, расслабляются плечи. Но уже завтра будет иначе.
Все встают, подходят к Иньяцио, выражают соболезнования, кое-кто даже просит о встрече. Иньяцио благодарит, дает секретарю