В складках миров и времени. Михаил Васильевич Шелест
и успел к концу дня его хорошо разглядеть.
Это была сигарообразная штука пятидесяти трёх сантиметров с рядами маленьких, примерно трёхмиллиметровых круглых ямочек, прочерченных вдоль всего тела сигары. Ряды ямочек располагались в пяти сантиметрах друг от друга и было их двенадцать.
В одном, наиболее плоском торце «сигары», имелись отверстия, через которые Санёк и подключал игрушку к питанию, а в её центре было отверстие, как бы под штекер. Или микрофонный, или гитарный. А другой торец «сигары» закрывало что-то вроде мелкой сетки, но отверстия в ней едва угадывались.
Иван, как гитарист со стажем, даже подумал, что это может быть какая-то гитарная примочка. Или что-то типа усилителя со встроенной колонкой, предполагая за сеткой наличие диффузора.
– Надо попробовать сунуть туда что-нибудь, – имея ввиду штекер гитары, подумал Иван.
Дома он первым делом так и сделал, но ни микрофон, ни гитара, никакого эффекта не произвели.
– Питания нет, – догадался Иван, и сунул в помеченные белым фломастером отверстия проводки, от ещё в мастерской собранного переменного адаптера, с помощью которого можно подавать электропитание различного напряжения, как переменного, так и постоянного тока.
Пёсик – приёмыш крутился под ногами, и Ивану постоянно приходилось наклоняться почти до пола, чтобы его погладить.
Так ничего и не добившись от непонятного агрегата, Иван вспомнил, что еще не выгуливал собаку вечером и, быстро нацепив на Приёмыша ошейник с поводком, вышел из квартиры.
На улице стояло лето, не смотря на конец сентября.
Прогулка не была долгой. Сделав все собачьи дела, приёмыш сам отправился к подъезду. Иван повернулся назад, и вдруг в своих трёх окнах увидел всполохи пламени.
Иван выругался, и побежал к подъезду, на ходу доставая ключи.
На третий этаж он залетел, как на первый, и быстро открыв дверь ключом, слегка её приотворил, опасаясь выброса огня. Запаха гари не чувствовалось, но в коридоре прихожей он разглядел яркое разноцветное пламя.
Больше всего его удивило присутствие в нём синего и зелёного цвета. Обычный огонь гореть так не может, а веществ типа меди, или бора в его доме не было.
Про цветное пламя он знал, так как не мало уделял времени кузнечному искусству. Очень любил он ковать цветы и разные витиеватые безделушки. Период ножей и мечей у него закончился давно.
Осторожно пройдя в прихожую, он понял, что это не огонь, а свечение, идущее из зала его новой трёхкомнатной квартиры. Что удивительно, свечение проникало сквозь стены.
– Фига себе, игрушка, – подумал Иван, с опаской заглядывая в зал.
Игрушка светилась цветами радуги, но с уклоном в синий спектр. Вернее, не светилась, а излучала.
Как уже обратил внимание Иван, свет проникал сквозь стены, и, вероятно, сквозь половые и потолочные перекрытия, тоже.
Подойдя ближе к «игрушке», лежащей на журнальном столике, Иван потянулся к проводам и случайно притронулся к ней пальцем. Цветовая гамма лучей изменилась в сторону красного, и он отдёрнул руку.
Включив