Здесь перезимует горе. Мария Бессонова
ру-у-у-уки помы-ы-ыть, – протягивает самая маленькая девочка.
– Да. Вон там умывальник.
Я ухожу мыть руки, а когда возвращаюсь, на соседнем от меня свободном месте уже лежит лежанка, а на ней щенок.
– Вот вам Шептун, – изрекает женщина.
– Ве-е-те-ер! – возмущается Сережа. – Он тихий и быстрый.
– Насчет тихого мы спорим, – смеясь говорит женщина.
– Катри, хватэт, – отрезает мужчина, но женщина так и хохочет.
Дальше едим молча. Дети по-одному доедают и вылезают из-за стола. В итоге остаемся только мы – взрослые. И мальчишка со своим щенком.
– У вас такой дом уютный, – говорю я, оглядевшись.
– Да обычный дом.
Нет, не обычный. Если бы такое было обычно, то, наверное, мир был бы не так плох.
– А Вы откуда?
– Из Питера.
– А я подумала из Москвы. И как там культурная столица?
– Как всегда ужасна для жизни и прекрасна сама по себе.
У нас завязывается разговор про Питер, про Москву, про то, как к ней кто относится. Дети ею восхищаются, а взрослые терпеть не могут. Вообще, я еще в двадцать лет заметила, что чем дальше от Москвы, тем хуже, что ты москвич. Все считают, что в Москве больше возможностей, а по факту в маленьких городах проще что-то начать, так как там этого еще нет.
– А семья есть? Муж дети?
Сердце екает, и я качаю головой.
– Ну, ничего, молодая. Еще родишь. Но смотри в оба. Как родит тебе дочка в пятнадцать, будешь за голову хвататься, а поздно. Вон моему 16, привел свою девку. "Мама, это Настя, теперь она живет с нами". Ну что ж, теперь она живет с нами… – дальше она поворачивается и кричит в сторону комнаты, в которой скрываются подростки. – А я не хочу так рано становится бабушкой!
Все смеются.
– А с мальчиками будет еще хуже. Всё громят, сами лезут черти куда… Тащат в дом зверей, да Сереж?
– Ну, он же остался без мамы!
Мне хочется уйти от этой темы, как можно дальше.
– Чаю будете?
– Да нет, спасибо…
– А зачем Вам всё-таки наш Уродэц? – спрашивает мужчина.
– Ве-те-ер! – кричит мальчишка.
И пока я пью с ними чай, рассказываю, что сбила маму их щенка. И вот теперь проверяю, как ее дети.
– Одного уже нашла. На вашей улице у мальчишки, на вид ему лет десять.
– Мне тоже 10, – вдруг откуда-то говорит девочка.
Замечаю ее на верху лестницы.
– А мне 6 с половиной! – говорит ее сестра, спускаясь к нам.
– Половина будет через полгода! Тебе только 6!
– С половиной!
– Да, Железную Дорогу забрали наши знакомые… – она смеется какой-то только ей понятной шутке.
– А еще один тоже тут недалеко, – говорит Сережа. – Она у Лиды и ее сестры.
Он подробно объясняет мне, как к ним пройти.
Еще только через час мне удается вылезти из-за стола и уйти в прихожую. Дети облепляют меня со всех сторон и не хотят отпускать. Перед выходом заглядываю в туалет и там пишу на бумажке с деньгами записку. "Спасибо, что взяли Шептуна-Ветра-Уродца".
Щенок тоже вертится под ногами, пока я надеваю ботинки.