Хромая удача. Сергей Банцер
пор, как русские уехали домой, в этих местах уже нет. Но какой-нибудь шальной зенитчик, которому почему-то не спится в такое время, может вполне открыть огонь из скорострельной зенитной пушки «Шилка». Ну и ещё «Стингеры» и «Стрелы», которых здесь осталось предостаточно.
Конечно, диспетчер на башне в Луанде уже видит их на экране локатора. Если бы самолёт приближался с юга, то диспетчер, скорее всего, поднял бы переполох. Может быть, даже какой-нибудь уцелевший МИГ-21 подняли бы на перехват. Но с юга уже давно никто не летает, а севера мало ли кто там может лететь над Атлантикой. Хотя большинство нормальных людей в такое время здесь спят. Поэтому и летает их Антон по ночам.
Красный курсор уже почти в конце зелёной линии. Вот сейчас и начнётся то, за что «Куртис Аэрофлай» платит Волковому и Пилюгину их зарплату. Это посадка в ночной саванне.
– Командир, район Куэбе, мы на месте, – доложил Пилюгин.
– Включить радиомаяк, – сказал Волковой.
Бутлеров пощёлкал переключателями.
– Радиомаяк включён. Системы работают штатно. К посадке готов.
Волковой поправил гарнитуру, выпрямился в кресле и сказал:
– Экипаж, внимание! Заходит на посадку второй пилот до ВПР, посадку выполнять буду я. Посадка с реверсом. Скорость на глиссаде двести двадцать, торец двести, посадочная сто восемьдесят. При уходе на второй круг по прямой двести, круг правый, высота пятьсот.
– Командир, понял, – доложил бортмеханик.
– Командир, понял, – повторил второй пилот.
Внизу справа показались две едва различимые полоски мерцающих огней. Это грузополучатель, приняв сигнал радиомаяка с борта АН-26, зажёг вдоль посадочной полосы костры. Посадочная полоса Куэбе представляла собой выровненную и утрамбованную танками ещё во времена УНИТА2 полосу длиной полтора километра.
– Вижу ВПП, – сказал Волковой.
– Высота девятьсот, скорость триста десять, – сказал Бутлеров.
– Вижу ВПП, захожу на круг, – доложил Пилюгин.
Две полоски посадочных костров временно пропали из вида и через несколько минут показались вновь прямо по курсу.
– Высота четыреста, скорость двести восемьдесят, снижение десять метров, – доложил Бутлеров. – Высота триста восемьдесят, триста пятьдесят. Командир, точка ВПР3!
Волковой положил руки на штурвал.
– Экипаж, садимся! Управление принял. Включить фары. Вхожу в глиссаду. Выпустить закрылки. Выпустить шасси.
Пилюгин убрал руки со штурвала. С этого момента он должен дублировать голосом показания высотомера.
– Высота сто восемьдесят, сто пятьдесят, снижение десять…
– Скорость двести.
– Высота тридцать, есть торец.
Вынырнув из окружавшей темноты, с обеих сторон мимо садящегося самолёта понеслись огни горящих костров.
– Скорость сто восемьдесят.
– Двадцать,
Национальный союз за полную независимость Анголы
Высота принятия решения