Авиаторы. Алексей Забугорный
неразберихи стояла газовая горелка, на которой в алюминиевой кастрюльке варилось что-то, источая густой запах тушенки.
У стола стояли Агата с Аркадием.
Агата нарезала хлеб. Перчаток и банта не было на ней. В руках у Аркадия был уже знакомый мне термос.
Почуяв тушенку, я вспомнил, что не ел с утра, и желудок мой свело болезненно.
– Видали воздушную акробатику? – спросил Виктор Иваныч.
– Видали, – ответил Аркадий. – Решил напоследок обкатать пацана?
– Обкатать…, – буркнул пилот. – Такой сам тебя обкатает!
Он наклонился над ящиком, заглянул в него и скривился недовольно. Затем посмотрел на меня неожиданно пристально и добавил: «Алмаз ты наш неграненый».
– Ну вы, блин, даете…, – сказал Аркадий и отхлебнул из термоса.
– Ты-б дождался хоть ужина, – укорил Виктор Иванович. – Хлещет уже…
Я уставился на термос, потом на Аркадия, затем на аэроплан… и только тут понял, что Аркадий пьян, кажется, с утра.
– А я что? – Возразил тот, как ни в чем не бывало. – Может же рабочий человек…
– …Ой, все, – махнул рукой Виктор Иваныч. – Иди с глаз моих. – И скрылся в палатке.
Ко мне подошла Агата: «А ты хорош».
Сердце мое забилось, но я только пожал плечами и заявил с самым независимым видом: «Спасибо, но… наверное, просто повезло…»
– Я Агата, – сказала Агата и протянула нежную, уютную ладошку.
– Йорик, – ответил я, не сразу выпуская ладошку из своих рук.
Какое-то время мы стояли молча.
– Ну… – замялся я, не зная, что делать дальше. – Я, наверное, пойду…
– Куда? – удивилась Агата. – Ты же весь день, наверное, не ел. Скоро ужин…
– Ничего-ничего, – ответил я, обмирая, – я и не голодный…
Агата подняла на меня свои дивные, с поволокой глаза: «А я вам жаркое приготовила».
***
Лягушки в шахтном отстойнике надсадно горланили, чуя приближение ночи. Утки притихли в камышах. Комары тонко звенели, виясь столбами в предвкушении нашей крови.
Мы сидели у костра. Агата и я – под одну сторону, Аркадий со своим термосом и Виктор Иваныч – по другую.
На столике в алюминиевых тарелках густо дымилось только что снятое с огня жаркое с тушенкой, лежал нарезанный хлеб, пучок редиски, стояли бутылки с водкой и одна – с вином.
– Ну что, ребятки? – сказал Виктор Иваныч, поднимая стакан. В свете костра, со своей черной, с проседью, бородой, он походил на цыгана. – Сегодня мы все хорошо полетали. Много людей повозили. К тому же, бесплатно… Поэтому люди остались довольны, ну и мы… Потому что не для себя летали, а чтобы вспомнить нашего друга, – человека хорошего, – который много хорошего для нас сделал, и который, наверное, на нас не будет в обиде… Да, Игорь? – Спросил Виктор Иваныч у темного неба. – Игорь всегда любил, – пояснил он, – чтобы человек не просто так летал. А чтобы он с удовольствием летал. Чтобы в нем искра была!
Аркадий наполнил крышку термоса и выпил.
– Всегда