Взрыв любви. Гаутам Сачдева
эти «древности». Патрик отмахнулся от моих слов, что показалось мне проявлением высокомерия, и заявил, что не может иметь подделок в своей коллекции просто потому, что это совершенно невозможно.
Его реакция показалась мне несколько раздраженной, и я вскользь заметил, что он мог бы освоить умение «сдаваться» и признать, что такое вполне возможно, вместо того чтобы жить в своем идеальном мире «собирателя подлинного антиквариата». Но он упорствовал, не сдавался и снова говорил, что каждая из приобретенных им вещей является подлинной. Я подумал, что стоит мне еще чуть надавить, и он не устоит. Так и случилось! В какой-то момент он дошел до критической точки, и у него лопнуло терпение. Тогда он рассерженно стал объяснять мне, на чем основана его уверенность в том, что каждый предмет в коллекции был подлинным.
Поскольку в течение многих лет он усиленно занимался алхимией, ему удалось развить ряд удивительных качеств. Например, он мог точно знать, что купленная им вещь является подлинной. О подлинности вещи он мог судить, даже не дотрагиваясь до нее. Если какая-то вещь нравилась Патрику, он входил в медитативное состояние и переносил сознание в эту вещь, а затем просматривал все, что было с ней связано. Кто был скульптором, изваявшим ее? Когда, в какой период времени он работал? В какую одежду был одет? Какие инструменты использовал? Используя такое «видение», он мог определить, была ли вещь действительно старинной или его «кинули». Все мои аргументы сошли на нет и рассыпались как карточный домик. Скептический ум мог бы отбросить его доводы. В конце концов, где доказательства? Я же принял все это за чистую монету и признал свое поражение. Мне трудно было ему не поверить еще и потому, что его гуру был знаменитый мастер сиддха-йоги, поэтому я решил, что он, как преданный и талантливый ученик, вполне мог получить соответствующую подготовку в применении столь нетрадиционных методов определения подлинности купленного им антиквариата.
Я высказал пришедшую мне в голову мысль и спросил его: «Если вы можете переносить сознание в такие неодушевленные предметы, как камень, не легче ли переносить его во что-то более мягкое? Например, в другого человека. И таким образом, находясь внутри него, проверять все, что с ним связано: у кого хорошие намерения, у кого плохие? Кто друг и кто враг?» Патрик ответил, при этом в глазах его мелькнул озорной огонек: «Ну, mon ami, именно это я и сделал, как только вы открыли дверь». Потом он сказал, что конечно же пошутил. Я и вправду надеюсь, что он пошутил.
Эта встреча с Патриком наглядно продемонстрировала, что неодушевленный объект может казаться лишенным Сознания, но Сознание функционирует через все объекты. Точно так же одушевленный объект, скажем, человек, не имеет сознания. Скорее, Сознание функционирует через человеческий объект. Одушевленные или неодушевленные, мы все являемся объектами, через которые функционирует Сознание. Более того, сам объект является неким проявлением в Сознании. Нужно быть сознательным, чтобы воспринимать объект.