Стужа. К. Н. Кроуфорд
начало окутывать темное облако печали, и когда я закрыла глаза, то снова оказалась дома, в объятиях Эндрю. Мне казалось, что моя грудь раскалывается надвое.
Вздохнув, я опустила взгляд на колени, думая о тех красивых фотографиях Эндрю, которые я сделала сама и сейчас не могла видеть. Эндрю, лежащий в постели. Золотистая кожа, руки заложены за голову, его улыбка обращена ко мне. Мне всегда нравилась эта фотография.
А еще было наше фото с вечеринки, которое сделала Шалини… Я вспомнила тот вечер. Эндрю сказал мне, что я выгляжу великолепно, что ему все парни завидуют. И все же в перерывах между такими вечерами он фотографировал Эшли на полях с красными цветами… Меня на части раздирало одиночество, волна усталости накрыла с головой. Мне хотелось свернуться калачиком в постели, натянуть на себя одеяло и никогда из-под него не вылезать.
Шалини бросила на меня гневный взгляд.
– Нет.
– Что «нет»?
– Я не позволю тебе хандрить из-за этого неудачника, пока мы в Фейриленде. – Она поджала губы и указала за стекло. – Посмотри в окно, Ава. Смотри, что ты упускаешь. И он того не стоит. – Она разглядывала пейзаж, и стекло затуманивалось от ее дыхания. – Я, конечно, много слышала о том, как здесь здорово, но даже не ожидала, что может быть настолько красиво.
Особенность разбитого сердца заключалась в том, что я знала, как его скрыть, чтобы никого не расстраивать. Улыбнувшись, я уставилась на улицу.
– Действительно потрясающе. Нам очень повезло здесь оказаться.
Шалини наклонилась и прошептала:
– Я подслушала, что говорил Торин… про умирающий Фейриленд. В это, кажется, трудно поверить.
У меня сдавило грудь.
– Я думаю, что с появлением на троне королевы снег растает и вновь вернется весна. – Я пожала плечами. – А потом я вернусь в мир людей, где каждый вечер буду заказывать доставку еды, а по утрам капучино.
Шалини уставилась на меня, нахмурившись.
– Пятьдесят миллионов долларов, а у тебя хватило фантазии только на доставку уличной еды и кофе?
– Это стало очень дорого. В любом случае я действительно не знаю, что делать со всеми этими деньгами.
– Дорогая, ты отправишься в отпуск. На Мальдивы или…
Шалини резко замолчала, когда карета начала замедлять ход. Мы свернули с дороги на чью-то подъездную дорожку. По обе стороны высились огромные деревья, и их темные стволы простирались высоко над головой.
Между стволами я едва могла разглядеть обширные заснеженные поля и увенчанные белыми шапками вершины далекого горного хребта. Я обхватила себя руками, стуча зубами от холода. На мне была надета спортивная форма в расчете на температуру градусов в двадцать, поэтому холод пробирал до костей.
Когда я вытянула шею, чтобы посмотреть вперед, то при виде замка на холме перехватило дыхание. Это место, казалось, источало зловещую атмосферу: сложенные из темного камня стены, остроконечные башни, готические окна, сверкающие под зимним солнцем. Пока я разглядывала замок, голову окутало облако холодного пара от дыхания. Видела