Feel. Алена Алексеевна Трубникова
чаще и звонче, а щеки и коленки жгло от живого огня.
Мне не спалось. В машине было холодно и тесно, да и вообще хотелось чего-то еще, что, казалось, я упущу, если буду спать в эту ночь. Я выбралась, папа сидел у костра, мама с котом свободно устроились без меня.
Я тоже села к костру, мы заговорили о чем-то, туман отчетливо проявлялся слоями, превращая всё в слоеный пирог, в котором чувствуешь себя кусочком начинки, частью чего-то бесконечного, слитого воедино, задуманного кем-то свыше, но со мной, для меня.
Вдруг раздался глубокий ревущий очень громкий протяжный звук. Первобытный страх пробежал в пространстве между кожей и остальной плотью, взрываясь и оставляя после себя мурашки. Логика где-то издалека покрикивала о заскучавшей собаке в недалекой деревне или упавшем дереве, но память множества поколений, скопившаяся в моем подсознании, и фантазия начали проявлять разные картинки и сводить с ума о причинах и последствиях этого, как мне все-таки показалось, воя.
Немного развеяв напряжение разговорами и слежением за костром, мы с папой поняли, что дров осталось немного и надо идти за новыми. И вот тут я попала в такое состояние, когда перед сильным страхом чего-то, начинаю придумать бесконечность вариантов других действий, лишь бы не делать этого. И, как-всегда, это не помогло, мы все-таки пошли.
В воде иногда случались всплески, как насмешки над моим состоянием сжатой пружины. Лягушки добавляли накала, прыгая поблизости. И весь мир, казалось, хотел расшатать меня и раздавить своей жизнью, съесть и свести на нет. И только папа был рядом. И впервые я почувствовала его. Как большого, сильного и любящего.
Он спросил меня, боюсь ли я, и кого, уж не того ли, что кто-то вылезет откуда-то, вроде привидения. Я честно призналась, что да. Он сказал, что если и бояться, то живых, а кроме нас здесь нет никого, и он меня не даст в обиду. А мертвые спят, у них свои заботы. Папа взял меня за руку. И мне стало как-то легче. Будто мир перевернулся другой стороной, вернее, сначала он обнулился.
В это время мы поднимались на пригорок, туман оставался ниже, из-за вершины начали виднеться отблески рассвета, а небо было расточительно засыпано ярчайшими звездами. Весь мир распахнулся для меня. Я захлебывалась его любовью, дыша освежающей влажностью, которая скапливалась росой на всем вокруг, которая пронизывала меня лучами из разных уголков Вселенной, уносившихся дальше в ту же бесконечность. И никогда раньше я не чувствовала так близко своего папу, что шел со мной рядом и открыл все эти чудеса, наверняка, даже не подозревая об этом.
И вой, как оказалось, лося, и звуки пруда, и шелест леса, и просыпающейся деревни, всё это бурными живыми струйками заполняло поток моего состояния счастья. Всё стало прекрасным.
Мы вернулись с дровами, мама проснулась, а я наоборот ушла спать, стараясь сохранить в себе то, что было даровано мне в ту ночь.
История 14
Свечи озаряют куски стен, вычерчивая на них тенями искаженные фигуры предметов. Свет нужен скорее как ориентир, сквозь который проходит