Черная метка в паспорте. Николай Леонов
где Людмила Рыкова.
Сергей отчеканил в ответ:
– Не понимаю, о чем речь. И снова повторяю свое заявление, и для вашего товарища с той стороны в том числе, – наглый взгляд воткнулся прямо в лицо Гурова, сидящего за зеркальной перегородкой. – Виновным себя ни в чем не считаю, требую освободить немедленно из камеры, требую встречи со своим защитником. Требую остановить полицейский беспредел. Ваши действия нарушают закон.
Павел его оборвал, выкрикнул в горячем запале:
– Да прекрати кривляться! Я с тобой, как с человеком, как с мужиком нормальным разговариваю. Не как с подозреваемым. Мне не чистосердечное твое надо! Видишь, даже бумажек нет с собой, протоколов или диктофонов. – Сладкевич вывернул карманы брюк. – Ничего. Просто скажи, куда Рыкову спрятал, как ее найти. Если она погибнет, как ты с этим жить дальше будешь? Это же не деньги ее со счетов снимать, а жизнь, пойми ты, жизнь ты у человека отнимешь!
Опер покачал сокрушенно головой:
– Обратно жизнь не вернешь, это не машина, не квартира – новую не купишь ни за какие деньги. Если женщина умрет, что с ребенком ее станет? Сиротой по детским домам? Отца нет, так ты матери лишишь? Мы же все равно искать будем, а ты – сидеть, пока не найдем. Ты что хочешь, жить нормально, семью завести, ребенка или с нами в прятки играть в камере?
Маска добродушия спала с лица Афанасьева мгновенно, он взвился над столом и грохнул кулаком по гладкому металлу:
– Не смей про детей говорить, ментяра поганый!
Гуров мысленно похвалил Павла: «Молодец, какой молодец. Нашел слабинку у нахала. Ткнул так, что тот сразу поплыл. Но интересно, что тут за болевая точка, с детьми связанная?»
Спесь и уверенность слетели с мошенника мгновенно, как пыль, он навис над столом, заходясь в яростном крике:
– Не трогал я никого, понял? Никого! Сколько раз еще повторить? Да эти тетки сами все отдавали, сами! Добровольно! За ласку и любовь платили. Мне не надо их бить, похищать, убивать или чего вы там навыдумывали. Это вы привыкли кулаками махать. Мне это не нужно, понял! Одного слова моего достаточно, чтобы любая баба побежала, как собачонка, и пятки лизала! Мне нужны были деньги, очень нужны. Заработал, как смог, закон не нарушил, никого не убил и не избил. В отличие от вас, знаю я методы ваши. Так что хватит тут комедию ломать, не получите вы признание. Его нет и не будет, я никого не убивал, не грабил, не обманывал, не похищал! Все было по согласию, добровольно. Не знаю, что ты там мне приплетаешь, разбирайся сам, где Рыкова. Люду не трогал, не видел ее с момента развода уже несколько месяцев. Находился под домашним арестом, так что алиби у меня железное. Я не лох, чтобы чужие косяки на себя собирать. Адвоката моего зови, он вам устроит расследование. Привыкли чистосердечное выбивать из алкашей да придурков. Здесь такое не сработает. – Сергей уже начал успокаиваться. Осел обратно на стул, замер с прямой спиной и сжатыми кулаками. – Даже не жди, мент, только время потеряешь. Никаких пропавших баб на себя