Скользящие души, или Сказки Шварцвальда. Елена Граменицкая
все было восхитительным, провокационным и тем более желаемым. Раньше несколько деталей меня бы сразу насторожили, а тогда лишь добавили загадочности к портрету. Странная полузеркальная оправа и золотое кольцо на правой руке. Он постоянно крутил его, словно украшение сильно натирало палец.
В один из вечеров он, предвосхитив мой вопрос, снял очки и предстал во всей красе. За зеркальным стеклом пряталось обычное бельмо.
Я все поняла без слов, когда заглянула в здоровый, внезапно увлажнившийся слезой глаз, в то время как второй остался сухим и мертвым, словно зашторенное окно.
Гай опустил голову, его губы дрогнули в благодарной улыбке.
– Видела бы ты меня год назад. Чудовище с мерзкими бельмами, зрение упало практически до нуля, я не мог водить машину, да что говорить, я не мог существовать в обществе, не испытывая омерзения к отражению в зеркале.
Панический страх перед врачами заставил до последнего момента откладывать операцию. Мама страдала гемофилией и погибла из-за невинного хирургического вмешательства. Теперь я жалею, что не решился раньше… Если бы не глупая фобия, то, сидя рядом с такой красавицей, я бы не смущался.
Его губы растянулись в улыбке, обнажив белоснежные зубы.
Невольная мысль: «Ты лукавишь», – промелькнула в голове и была незамедлительно прочтена собеседником.
– Я не льщу себе. Что греха таить, женщины испытывают ко мне влечение, жалость к слепцу лишь укрепляет его, и кто-то другой, будь он на моем месте, не преминул бы воспользоваться их расположением. Но я-то видел свое истинное лицо! Клоун-уродец!
– Осталось сделать последнее усилие, и вся мостовая будет усеяна осколками наших сердец.
Он помолчал, потом вновь благодарно улыбнулся. Перевел глаза на тихо плещущуюся антрацитовую воду, где дрожали блики фонариков. Взгляд скользнул по очертаниям одиноких гондол, качающихся среди причальных столбов, и унесся вдаль.
Прошлое настигло его и не хотело отпускать. В здоровом глазу дрожал огонек свечи, смешанный с подкравшейся слезой, роились призраки прошлого, куда он так и не пустил меня.
О кольце он рассказал позже.
На мой вопрос, не мешает ли оно ему, Гай отреагировал неожиданно. Лицо перекосила злоба, но он моментально взял себя в руки.
– Не мешает. Эта просто глупая привычка. Не обращай внимания!
Внимания стоило другое.
Я не ошиблась, предположив, что незамысловатое украшение по какой-то причине важно для Гая.
Рассказ о происхождении кольца потряс меня до глубины души и позволил закрасться сомнениям о душевном здоровье моего друга. История не укладывалась в рамки разумного восприятия действительности.
Хотя Гай с самого начала казался посланником другого мира, я позволила себе усомниться в правдивости услышанного.
– Сначала реальность. Мое имя Гай Фердинанд Лэндол, я уроженец графства Кент, наследник небольшого поместья Уилл-Лодж, последний по мужской линии из рода Мортон. А сейчас сказка.
Эта полоска золота с выгравированными