Французское наследство. Дарья Булатникова
и насупился. Потом тяжело поднялся из-за стола, швырнув скомканную салфетку.
– Прости, дорогая, – пробормотал он Лёльке. – Беда у нас. У Катерины ещё папашка имеется… имелся. Только мне она роднее родной дочки. Как же ей сказать? Бедный мой бутончик…
– Да уж, бедный! – хмыкнула Ксения. – Она папашку того все время козлом звала. А теперь ещё, небось, и наследство его получит!
– Какое наследство, зачем ей наследство? Я её всем на свете обеспечиваю, как принцессу, ни в чем не отказываю! Не надо нам его наследство!
Ксюша меланхолично выпростала из-за стола длинное угловатое тело и потащилась к дверям, бросив на ходу:
– Вам не надо, так мне отдайте. Я все жду, когда моего папахенца ухлопают, да всё никак… Не везёт.
"Ну и семейка!" – подумала Лёлька, тихонько пробираясь к выходу. Акакий метался по комнате, не обращая на неё внимания, и выкрикивал неизвестно кому угрозы. Из них следовало, что он лично покарает мерзавца, осиротившего Катьку. И кара эта будет страшной.
Лёлька вышла в холл и услышала, как один из амбалов, не допущенный в хозяйскую столовую, болтает с кем-то по телефону. Она четко услышала фразу:
– Да говорю тебе, мотались с шефом в Питер на разборки. Три дня не спамши, не жрамши, устал, как собака. А тут ещё ты со своими претензиями, коза недоенная! В гробу я видел твою дачу!
Переведя дух, она выскочила из дома. Так, значит, в ночь убийства Акакия не было в городе. Конечно, он мог поручить мокрое дело кому угодно. Но зачем? Похоже, этот гоблин действительно обожает Катьку и огорчать бы её не стал, даже если Вотю не приветствовал. Совершенно удрученная, Лёлька поплелась к своей машине.
***
Дома надрывался телефон. Конечно же, это был Олег, страдающий и тоскующий. Софья Павловна окончательно допекла сыночка своей заботой. Кормила она его только полезными для здоровья блюдами: кашками, протертыми супчиками и паровыми котлетами. Никакие доводы о том, что сломанной ноге глубоко плевать на то, протертый или не протертый суп будет есть её владелец, не действовали. Олег слёзно умолял Лёльку привезти ему парочку отбивных и копченой рыбки.
Швырнув в микроволновку размораживаться кусок свинины, Лёлька позвонила Баське. И сразу нарвалась на следующий шквал эмоций. Оказывается, Баська и сама ночью почти не спала, и Ваське не давала. Трижды она, настороженная подозрительной тишиной в соседней квартире, наведывалась в неё. В первый раз она вошла тихонечко и едва не свалилась на сидящую по-турецки в темной прихожей Лулу. Обе заорали от неожиданности и принялись выяснять отношения. В ходе выяснения Баська включила свет и, узрев странную масть собеседницы, офонарела и потеряла дар речи. В результате, Лулу одержала моральную победу, но всё-таки согласилась медитировать в другом месте.
Во второй раз Баське удалось добраться до кухни, где она застала голого Мишеля в обнимку с питоном. Мишель поведал, что испытывает необыкновенные тактильные ощущения. Питон ничего не поведал и выглядел сонным и апатичным. Из комнаты Левы доносились будоражащие воображение