Декер. Книга вторая. Фронтир скорби. Арсений Михайлович Зензин
и оружейные, способные устыдить саму базу умертвий, бойцы, не мудрствуя, пополнили в них утекающий как сквозь пальцы запас, так сказать не погнушались фуражирования. Часть боевиков вставала заградотрядом, покуда другие минировали все, что только могло помочь возродиться этому культу. Может они и полягут здесь, но прихватят с собою всё, что только смогут! Их оставалось не более тридцати, а сектанты в противовес будто не убывали числом от геноцида, коий в яростных перестрелках им устраивали мордовороты Гархара, уже едва стоящие на ногах, да и то заслугой стимуляторов и киберимплантов.
«Сука, как мало я взял с собой бойцов!» – молчаливо корил себя Гархар, поливая под треск роторов очередной коридор огнем, длинными очередями кумулятивных обращая в биомассу и металлолом очередную группу неприятеля. «Знал бы, приволок всех! Как, проглоти меня бездна с чистыми, сам себя неб…»– кончилась лента, ротор вращал шесть стволов вхолостую, а из-за отворотки выскочил один из офицеров или жрецов «Хер их проссышь» фанатиков, покрывший кибернетическое тело серебром.
Непривычной формы штурмовая винтовка с магазиноприёмником поверх ствольной коробки голографического прицела да двумя косыми штыками под цевьём в руках врага положила в полуорка три по три, жалко отбарабанивших о многослойные сплавы берсерка, пули, и офицер, на бегу лязгая парными когтями по полу, тягуче обнажил длинную катану лазерной насечки.
Рукоять за защитным листом, отделяющим ротор от стволов, легла в правую живую ладонь, а левая огромная аугментация поднялась, кулаком четырёх шипов электродов многообещающе глядя в сторону ретивого сектанта. Кулак, будто сломившись, откинулся вниз, а запястье толщиною в строительную балку чуть разъехалось сложной конструкцией механизмов. Треск энергии и маленькая копия рельсовой пушки, сокрытая в сложных недрах киберконечности, оставила чуть выше шеи алеющий трубками и механикой чадящий окурок взамест головы. Сектант, сделав подобно обезглавленной курице пару нетвердых шагов, рухнул.
– Здесь закончили! – донёсся до Гархара голос одного из бойцов, несгибаемого Ингира, тискающего с детским восторгом трофейный П.З.Р.К. Архангел.
Кивнув, орк повел своих дальше в самые недра преисподней. Ведь если в пантеоне мертвых богов и был ответственный за загробный мир ублюдок, ему бы здесь точно пришлось бы по нраву!
Жилые блоки, выдолбленные в скале помещения с аскезой монашества ранних эпох – почитай, одна койка и разъем питания и подключения в стене. И, конечно, операционные, медблоки, множества аппаратов диагностики и жизнеобеспечения без капли стерильности, скорее, наоборот, заваленные перегнивающими конечностями, над коими роились сотни мух, потихоньку поедаемыми сонмом крыс и личинок. Некоторых из умертвий вывернуло на изнанку, стоило тем лишь мельком глянуть в замызганные гноем да запекшейся кровью портативные хирургические модули, где за призмами экранированных капсул десятков сложнейших манипуляторов Детей распада лишали ненужной